Песня длиною в жизнь

Поэтому Луи и Анри поспешили найти исполнителя, который был бы не просто случайной заменой Роже, но чем-то большим. По крайней мере, они так сказали. Но перспектива оказаться на сцене вместе с бездарным молокососом казалась совершенно нелепой. Даже удивительно, насколько этот парень не вписывался в программу, да, строго говоря, и в атмосферу АВС. Чем дольше шло представление, тем сильнее в Эдит крепло желание отказать.

Смена сценического костюма тоже не спасла положения: певец натянул пиджак в глупую клетку поверх белой рубахи. Теперь он выглядел не просто клоуном, а клоуном, который пытается играть роль соблазнителя. Подражая манере исполнения великолепного Шарля Трене[9], он запел его Swing Troubadour. И как будто всего сделанного было недостаточно, этот простофиля еще попытался станцевать степ, подражая Фреду Астеру[10]. Правда, танцор из него получился такой же никудышный, как и певец. Его выступление не просто разозлило Эдит, а стало личным оскорблением. АВС оставался самым известным музыкальным театром Парижа. Он пережил смену дирекции, оккупацию и войну, здесь на протяжении многих лет великие звезды переживали свой триумф. Но прежде всего это была сцена, на которой она дебютировала в качестве исполнительницы шансона — как только что попробовал этот Ив Монтан. У нее было тридцать минут, меньше, чем у него сейчас.

Она тогда ступила на сцену, чтобы взойти новой звездой. Ей был всего двадцать один год. Маленькая, хрупкая, в затрапезном черном платье с белым кружевным воротничком, она выглядела настолько невзрачно, насколько это вообще возможно. Однако после выступления публика вновь и вновь вызывала ее на бис, а музыкальные критики на следующий день буквально осыпали ее похвалами. Для этого она много работала, неделями почти не спала и узнала, что это такое — рождаться как личность.

Дело того стоило, потому что после той памятной даты — 26 марта 1937 года — каждый парижанин знал имя Эдит Пиаф. И это была уже не Малышка Пиаф — любопытная уличная девчонка. Что с тех пор изменилось в ее жизни? Она не только научилась правильно держать нож и вилку и больше не одевалась как циркачка, а превратилась в образованную молодую женщину, любительницу литературы, ценительницу интеллектуальных дискуссий. Речь Эдит больше ничем не напоминала о ее прошлом. Ее создал Раймон Ассо. Как и профессор Хиггинс в пьесе, написанной по мотивам античной истории Овидия[11], ее Пигмалион все сделал правильно, хотя в отличие от литературного героя в конце концов все же потерял ее.

Она с облегчением отметила, что аплодировали дебютанту весьма умеренно. Публика была настроена вполне доброжелательно, а несколько женщин даже казались воодушевленными, но горе-певец не обрел здесь массы рьяных поклонников. Робкое желание некоторых зрителей услышать песни на бис не вызвало поддержки. У Эдит пронеслось в голове, что ее интуиция не может обмануть ее. В это время в зрительном зале медленно загорелся свет, и началась обычная суматоха перед антрактом.

— Ив Монтан идеально подходит для выступления на разогреве перед твоим выступлением, — сказал Луи, которого она фамильярно называла Лулу[12], поскольку он все время находился рядом с ней, как привязанный.

— Вы что, сошли с ума? — Когда Эдит сердилась, ее голос сначала звучал пронзительно, потом с каждым словом становился на октаву ниже и, наконец, делался таким же хриплым, как у заядлого курильщика, к тому же любителя виски. — Этот человек плохо поет, ужасно танцует, у него напрочь отсутствует чувство ритма.

— Он довольно успешно выступил в Марселе. А еще Ив Монтан выступал в Ницце, Тулоне и Экс-ан-Провансе. — Луи потянулся за бокалом с вином.

— Ив Монтан! — повторила она пренебрежительно. — Как можно было выдумать такое имя? «Монтан» в музыке означает восходящую гамму. Неужели этот парень считает себя восходящей звездой? Он же совершеннейший ноль!

Луи бросил беспомощный взгляд на Анри. Тот молча, с отчаянной решимостью, допил оставшееся вино одним глотком.

— Я хочу выступать с Роже, — добавила Эдит.

— Знаю. — Анри с грохотом поставил бокал на стол. — Но Роже сейчас не может приехать в Париж. И это проблема.