Песня любви

—Кое у кого я вижу бородавки на щеках и на носу, но ни у одного нет бородавки в четверть дюйма на нижней губе, причем парень этот должен быть невысокого роста, не худой, светловолосый, лет примерно двадцати пяти. Когда имеешь столько примет, вряд ли человека не заметишь.

—Если описание точное. — Джорджина решила поставить точки над «i».

Мак пожал плечами.

—Это все, что у нас есть, и это лучше, чем ничего, так мне думается. Вряд ли стоит ходить от столика к столику и затевать расспросы... О, Господи, у тебя кудри выбились, малы...

—Ш-ш-ш! — прошипела Джорджина, пока он не договорил свое чертово «малышка», однако рука ее без промедления взметнулась, чтобы заправить выбившиеся локоны.

Как на грех в этот момент свитер ее задрался, обнажив тщательно скрываемое мягкое место, которое никак не могло принадлежать ни мальчику, ни мужчине. Столь же поспешно оно было скрыто, и она снова положила руки на стол; однако все это заметил один из двух шикарно одетых джентльменов, своим появлением вызвавших такие пересуды, а теперь сидевших футах в шести от них.

Джеймс Мэлори был заинтригован, хотя виду не показал. Это уже девятая таверна, которую сегодня посетили они с Энтони в поисках Джорди Кэмерона, шотландского кузена Розлинн. Только сегодня утром он выслушал рассказ о том, как Кэмерон домогался руки Розлинн, даже похитил ее, но ей удалось улизнуть. Это-то и стало причиной женитьбы Энтони на девушке — дабы оградить ее от посягательств мерзавца кузена, во всяком случае таково объяснение Энтони. И вот Энтони решил найти молодчика, задать ему хорошую трепку, оповестить его о замужестве Розлинн и отослать в Шотландию. И все это для спокойствия своей молодой жены, или же брат имел и какой-то дополнительный собственный интерес?

Но какие бы мотивы им ни двигали, сейчас Энтони был совершенно уверен, что обнаружил молодца, увидев в баре рыжеволосого. Потому-то они и расположились столь близко, надеясь услышать нечто интересное, поскольку о Джорди Кэмероне им известно лишь то, что он высок ростом, рыжеволос, обладает голубыми глазами и выраженным шотландским выговором. Последнее и обнаружилось в следующий миг, когда человек заговорил чуть громче, чем прежде, отчитывая (в этом Джеймс мог поклясться) своего низкорослого спутника.

— Мне достаточно услышанного, — процедил, вскакивая на ноги, Энтони.

Джеймс, гораздо лучше, чем Энтони, знакомый с нравами припортовых таверн, ясно представлял себе, что может произойти, если разгорится свара. Спустя считаные секунды к сцепившимся могут присоединиться все остальные посетители. И пусть Энтони, как и сам Джеймс, первоклассный мастер кулачного боя, джентльменские правила в подобного рода местах не соблюдают. В то время как ты отражаешь удары одного, другой тебя запросто может чем-нибудь пырнуть сзади.

Предвидя подобное развитие событий, Джеймс, ухватил брата за руку, прошипел:

— Ты не слышал ничего. Будь же благоразумен, Тони. Неизвестно, сколько тут у него приятелей. Отчего нам, черт возьми, немного не повременить и не дождаться, когда он выйдет на улицу.

— Ты можешь немного повременить. А у меня дома молодая жена, которую я и так долго заставил себя ждать.

Однако еще до того, как он сделал шаг, у Джеймса хватило сообразительности громко произнести:

—Кэмерон?

Он сделал это в надежде, что отсутствие реакции сразу же разрядит обстановку, поскольку Энтони явно вел себя неразумно. К несчастью, реакция была, и какая.

Оба, и Джорджина и Мак, услышав имя «Кэмерон», резко обернулись. Она с некоторой опаской повернулась лицом к остальным посетителям, сделав это в надежде увидеть Малколма. Быть может, именно его и окликнули. Мак между тем весь подобрался, готовый отразить нападение, заметив, что высокий темноволосый аристократ старается стряхнуть руку своего спутника — блондина, силой удерживающего его. Полным ненависти взглядом темноволосый буквально сверлил Мака. В считанные мгновения он преодолел расстояние между ними.

Джорджина ничего не могла с собой поделать. Она во все глаза рассматривала подскочившего к Маку рослого брюнета, самого красивого голубоглазого дьявола, которого ей доводилось видеть. Сообразив, что это, должно быть, один из «лордов», о которых ей пытался рассказать Мак, она пришла к заключению, что он не соответствует ее представлению об особах такого рода. Джентльмен вовсе не выглядел расфуфыренным. Хотя платье на нем несомненно высшего качества, однако это не бросалось в глаза, не было никаких кричащих деталей из атласа или вельвета. Если не считать сверхмодного галстука, он одет так, как мог бы выглядеть любой из ее братьев, собравшийся на выход.

Все это отложилось у нее в мозгу, однако нервозность ее только усилилась, поскольку в поведении незнакомца открыто ощущалась враждебность. Чувствовалось, что он пылает едва сдерживаемым гневом, который, похоже, был целиком направлен на Мака.

—Кэмерон? — тихо спросил он Мака.

—Макдонелл, парень, Айан Макдонелл.

—Лжешь.