Песня любви

Ее тревожила судьба Кетила. Брат видел в снах, что его отправляют в Священную рощу, так же, как увидел ее путешествие в Миклагард. Теперь, когда она знала, что Гуннар пытался утопить Бьорна ребенком и сумел убить собственного отца, она не сомневалась, что ее кроткому брату грозит серьезная опасность. С тревожной яростью она считала дни, оставшиеся до летнего солнцестояния. Они должны попасть в Уппсалу до начала Блота, девятидневного пира в честь Одина, во время которого состоятся обряды и убитые жертвы повиснут на раскидистых деревьях в роще вокруг храма.

За время плавания у Рики совсем не было возможности остаться наедине с Бьорном, и они оба остро это ощущали. Быстролетных нежных взглядов и сорванного украдкой поцелуя скоро оказалось недостаточно. Наконец у Аэфора Бьорн объявил остановку.

– Если я не женюсь на этой женщине прямо здесь и сейчас, я просто лопну! – воскликнул он, когда они разбили лагерь.

– Не знаю, племянник, как ты можешь сделать это здесь по правилам, – пожал плечами Орнольф. – Наши силки и сети накормят нас, но свадебного пира не обеспечат. И потом, мы же не жрецы и не сумеем пропеть обрядовые песнопения. Так что нет никакого способа поженить вас сейчас по всем правилам.

– Если хотите, – тихо промолвил Доминик со сдержанной улыбкой, – я могу их поженить. Но для этого нужно, чтобы они приняли христианство и были крещены. После этого они смогут стать мужем и женой еще до захода солнца.

– Согласен, – произнес Бьорн. – До сих пор твой Бог хорошо о тебе заботился, друг мой. Рика, ты примешь христианство, чтобы я последовал за тобой?

Она крепко его обняла. Ее норманнские боги были недосягаемы и равнодушны. Она давно утратила веру в царство Асгарда. То немногое, что она узнала об арабском Аллахе, не привлекло ее к этой вере. Кровавые распри между христианами Миклагарда вызывали у нее подозрение и недоверие, но ей очень хотелось во что-то верить. Это желание жгло ее изнутри. Она даже попыталась удовлетворить эту потребность еженедельным паломничеством к статуе Марса. Получалось, что все люди стремятся признать какое-то высшее существо. Ее только очень огорчало, что они не могут договориться о том, кто это, и прийти к согласию.

Она повернулась к Доминику. Маленький священник был добрым, храбрым и стойко переносил все трудности. Она знала, что Бьорн благодарен ему и считает себя обязанным за то, что не сошел с ума в заключении. Если личность человека определяется тем, чему он поклоняется, то характер Доминика явно свидетельствовал в пользу его бога.

– Я согласна на все, что сделает меня женой Бьорна, но я мало что знаю о Христе, – призналась она.

– Тогда считай это своим представлением ему, – улыбнулся священник. – Уверяю тебя, что если ты захочешь, то обязательно узнаешь его лучше.

Орнольф, насупившись, впился взглядом в Доминика, но в его глазах читалось уважение. Священник имеет на Бьорна большое влияние. А до сих пор это почти никому из варягов не удавалось.

– Ты распространяешь свою веру принуждением?

Маленький священник примирительно раскинул руки.

– Северные люди такие упрямые. Я обращаю в свою веру любым доступным способом.

Рика и Бьорн в сопровождении Доминика вошли в воды Днепра и, не понимая ни слова, выслушали произнесенные на латыни слова обряда крещения. Действие сопровождалось шумом водопада Аэфора, но Рике казалось, что ее сердце бьется громче.

После того как обряд крещения закончился и Бьорн с Рикой как следует промокли в брызгах водопада, Доминик совершил брачный обряд. В результате из воды вышли мокрые и счастливые молодожены.

Глава 46

Свет факелов ярко озарял поселение Уппсала. Колеблющиеся тени играли на стенах могучего храма, где находились гигантские статуи Одина, Тора и Фрейра с воздетым мощным фаллосом. Стоявший в воздухе смрад от разложения свидетельствовал о том, что Священная роща уже была увешана телами принесенных жертв. Блот был в самом разгаре.

В течение девяти дней празднества каждую ночь проходил ритуал приношения в жертву девяти самцов различных животных. Им перерезали горло, а кровь собирали для проведения всяких таинственных обрядов варяжского жречества. Обескровленные останки развешивали возле храма на ветвях могучих дубов, чтобы они разлагались и запахом тления очищали это священное место.

Рика не могла на это смотреть. Она лишь на миг зажмурилась и произнесла краткую молитву своему новому Богу о том, чтобы они не опоздали и она не увидела болтающееся на ветру тело брата.

– Мы вовремя добрались, – сказал ей на ухо Бьорн. – Людей пока на ветвях нет, но этой ночью будут. Если Кетилу предназначено висеть, то у нас осталось совсем немного времени до того, как луна окажется в самой высокой точке.

Рика обмякла и прильнула к нему, почувствовав облегчение и панику одновременно. И вдруг выпрямилась.

– Вон там Сурт! – воскликнула она, указывая на согненского раба на противоположной стороне переполненного людьми поселения.