Песня любви

Она была совсем крохотной девочкой, когда впервые услышала, как Магнус Сереброголосый рассказывает о Рагнароке, сумерках богов, смерти Одина и воинстве Асгарда. Эта история всегда казалась ей самой жуткой, самой отвратительной из всех, что она могла себе представить. До сих пор.

Кетил бережно перевернул тело Магнуса.

— Все будет хорошо, — твердил он, пытаясь собрать мозг Магнуса и вернуть его в череп. — Я не видел этого в снах, значит, это не на самом деле. И все будет хорошо.

— Нет, Кетил. — Рика взяла себя в руки и оторвала его от тела Магнуса. — Больше никогда не будет все хорошо.

Простодушное лицо Кетила сморщилось, и он громко завыл от горя, как один из проклятых в Нифльхейме. В их жестоком мире только Магнус видел смысл в существовании на этом свете нежной души Кетила. А теперь Магнуса не стало.

Рика обняла брата и стала укачивать, не мешая ему выплакаться. И теперь было не важно, мог ли кто-то его услышать. Больше ничего не было важно…

На вход в конюшню упала тень, и у Рики по спине побежали мурашки. Она подняла глаза… Поднять голову, пошевелить рукой или ногой не было сил.

Свет и проход загородил высокий мужчина, на его опущенном мече виднелись следы свежей крови. Держащая меч рука была обнажена, мускулистые икры и бедра стягивали кожаные поножи. Поверх короткой туники на нем была надета свободная кольчуга… Все это свидетельствовало о том, что перед ними рейдер, налетчик. Рика не сомневалась, что темные пятна на его одежде — тоже не собственная кровь.

Его взгляд медленно прошелся по ней, в хищной усмешке сверкнули белые зубы.

— Что это у нас тут такое? — Его суровое лицо было гладко выбрито, что было редкостью для викингов. Впрочем, как и темные глаза. — Маленькая грязная курочка с цыпленком-переростком.

Кетил взревел, поднялся и, размахивая руками, бросился на мужчину. Он отступил в сторону и поставил Кетилу подножку, отчего тот свалился в грязь за порогом конюшни. Затем он шлепнул Кетила по заду широкой стороной своего длинного меча, наказывая его, как ребенка. Слегка.

Рика поспешила вскочить на ноги и накрыть брата своим телом. Всеми приемами искусства скальда, которым обучил ее Магнус, она постаралась «приказать» мужчине подчиниться ей.

— Нет, нет! Ты не причинишь вреда этому мальчишке. Хотя Кетил был на девять лет ее старше, он всегда казался моложе ее и нуждался в защите.

— Кажется, я не прав. — Мужчина вонзил свой меч в землю и оперся на рукоять. — Ты вовсе не грязная курочка. Ты скорее волчица. Не так ли?

— Нет, я скальд. — Рика выпрямилась во весь рост. Она считала себя слишком высокой для женщины и уже несколько лет могла смотреть Магнусу прямо в глаза. Однако чтобы встретиться взором с насмешливым взглядом мужчины, ей пришлось задрать голову.

— А ты убийца! — воскликнула она с храбростью, изумившей ее саму. — Ты убил одного из лучших скальдов. Позади тебя лежит Магнус Сереброголосый, самый отважный, самый лучший… — Голос ее дрогнул от горя.

Какое-то чувство, возможно, сожаление, мелькнуло на худых скулах мужчины, когда он через ее плечо посмотрел на труп Магнуса.

— Это и есть Магнус Сереброголосый? — Его рот сжался в тонкую линию. — Я слышал о нем.

— И благодаря тебе больше никто и никогда не услышит его. — Рика буквально выплюнула эти слова, вытирая слезы. Только необходимость заботиться о Кетиле удержала ее от яростного желания вцепиться в физиономию этого варвара.

— Я его не убивал, — заметил рейдер, всматриваясь в лежащее на земле тело старого скальда. — Но наверняка кто-то из моих людей сделал это.

Он стащил с себя кожаный шлем, и копна черных волос рассыпалась по его плечам, резко оттеняя нордически бледную кожу лба. Из ножен на поясе он вынул нож с роговой рукояткой, вложил его в руку Магнуса и сжал холодеющие пальцы мертвого скальда.

— Возьми, друг, — мягко произнес он. — Осуши за меня рог в Зале мертвых.

Затем он направился к пылавшему по соседству дому, подобрал там головню, вернулся, бросил ее в открытые двери конюшни и подождал несколько мгновений, пока пламя занялось.

Кетил снова разразился рыданиями, и Рика нагнулась, утешая его. Она чувствовала себя замороженной, неповоротливой, словно воздух вокруг нее сгустился и превратился в вязкую жидкость.

— Этого не может быть на самом деле, — настаивал Кетил. — Если бы это было правдой, я увидел бы это во сне, предупредил отца… и мы бы ушли отсюда.

Между бровями рейдера появилась морщинка.

— Что это с ним? — настороженно прищурившись, спросил он. — Он что, полоумный?

— Это лучше, чем иметь камень вместо сердца. — Щеки Рики запылали багровым жаром. Ярость… Гнев… Да, она могла это себе позволить.

— Он может работать?

— Он сильный. — Она сжала кулаки на талии. — Если кто-нибудь покажет ему, что надо делать, он запросто уработает таких, как ты.

— Хорошо, — заметил рейдер. — У нас нет места для бесполезных едоков. Пошли со мной. Вы оба.