Песня любви

Они молча спустились на веранду, затем по мраморной лестнице вышли в сад. Солнце уже село за один из семи холмов Миклагарда, но сад еще хранил дневное тепло, хотя уже была ранняя осень. Абдул-Азиз остановился у фонтана, где было попрохладнее.

«Очень хитро», — подумала Рика. Плеск воды приглушит их голоса, если вдруг кто-то захочет их подслушать.

— Ты удивила меня, Рика их Согнефьорда, — произнес он, морщась оттого, как грубо звучит ее имя на его языке. — По моему опыту, ум и дерзость — необычное сочетание для женщины.

— Тогда я замечу, что у вас не большой опыт общения с женщинами, — бросила она в ответ. — Вы тоже удивили меня. Мне говорили, что арабы в отношении женщин проявляют особую учтивость и такт.

Улыбка коснулась кончиков его губ.

— Тогда я оказался в невыгодном положении, потому что тебя обо мне предупредили. А мне никто не сообщил, что северные женщины сообразительны и остры на язык. — Он жестом пригласил ее присесть на одну из резных скамеек, окружавших фонтан. — Ты, безусловно, не «корова», и я, конечно, стыжусь, что так сказал. Мои глубочайшие извинения за столь недостойное суждение.

— Принимаю, — промолвила Рика. — Однако должна нам сказать, что никогда не осуждаю тех кто говорит правду. Это очень бодрит.

Он чуть склонил голову набок и уставился на нее, как свирепый ястреб, удивленный поведением полевой мышки, которой он собирался поужинать.

— Женщина, которая ценит правду, тоже бодрит. Расскажи мне о себе, Рика из Согнефьорда. Почему ты хочешь, чтобы наш брак состоялся?

Рика взвесила свой ответ. Если бы его оскорбительное замечание ранило ее, она могла бы бросить ему в лицо то, что оказалась в Миклагарде по принуждению. Но ее сердце все еще находилось в оцепенении после ухода Бьорна, так что она ничего не чувствовала. Даже обиды на слова этого маленького мужчины. Кроме того, лучше спорить с Абдул-Азизом, чем уклоняться от его любовных посягательств. Она была благодарна ему за то, что он не хотел их брака.

— Правда — редкая пряность, и ее нужно применять в небольших количествах. У меня свои резоны, и я не сказала, что хочу этого брака. — Она посмотрела ему прямо и глаза, что его озадачило и встревожило. — Я всего лишь сказала, что хочу ознакомиться с вашей верой.

— Если бы ты была мужчиной, то наверняка стала бы судьей, — усмехнулся Абдул, усаживаясь рядом с ней на скамью. Смеркалось, и в наступавших сумерках черты ее лица показались ему не такими уж резкими. Кроме того, теперь, когда она сидела, ее рост не так его смущал. — Для женщины ты очень тонко и умело обращаешься со словами.

— Возможно, вы не так много времени проводили с женщинами, которых знаете. А если бы я была мужчиной, мы не вели бы этот разговор в вашем чудесном саду, — улыбнулась она. — Но что касается моего умения обращаться со словами… В моем краю я считаюсь хорошим рассказчиком и неплохим поэтом.

— Это многое объясняет. — Искра уважения промелькнула в его глазах. — Признаюсь, поэзия трогает мое пресыщенное сердце и доставляет мне больше радости, чем успехи в торговле. Я польщен, что мой торговый партнер выбрал мне такую невесту.

— Но по вашим собственным словам, надо еще посмотреть, стану ли я вашей невестой, — вежливо возразила она. — Ведь у нас религиозные разногласия…

— Эту ситуацию я намерен исправить немедленно. Я сейчас же найму имама, чтобы он тебя наставил. — Темные брови сошлись над горбатым носом. — Любовных приключений с женщинами у меня было предостаточно. Но я никогда не встречал такую, которая бросала бы вызов моему уму. До сих пор такого не было. Твои уроки по исламу начнутся завтра же утром. Это тебя устроит?

— Очень хорошо, — ответила она и поспешила добавить, уловив вдруг мелькнувшую мысль: — Орнольф сообщил нам, что не может возвращаться на север зимой. Поэтому до весны у нас будет достаточно времени, чтобы как следует ознакомиться с вашей верой. Если за это время выяснится, что я не смогу ее принять или по-прежнему не понравлюсь вам, весной я отправлюсь с Орнольфом назад.

Абдул невольно улыбнулся.

— Ты только что растянула нашу помолвку на несколько месяцев. Ловко проделано. Я никогда не буду вести с тобой торговлю. На все это время ты и твои спутники должны стать почетными гостями моего дома. А ты будешь делиться со мной какими-нибудь своими северными историями.

— Я с радостью буду делать это, — кивнула она.

— Что ж, Рика из Согнефьорда, возможно, мы еще заключим с тобой союз. — Он встал и предложил ей руку. — Давай договоримся всегда говорить друг другу правду и…

— И что еще?

— И мудро ею пользоваться.

Ее губы растянулись в улыбке. Она сможет справиться с Абдул-Азизом, но придется внимательно за ним наблюдать.

— Согласна.

Глава 30

Бьорн упорно шагал по улице, не уступая никому дорогу. Разнаряженные, надушенные жители Миклагарда разбегались с его пути. А ему хотелось встретить кого-то, кто бросил бы ему вызов. Желание подраться лихорадочно нарастало в его крови. Он слышал за собой нагоняющий топот сапог, но не поворачивал головы. Если это враг, он готов помериться с ним силой, а если это навязчивый друг…