Песня моей души (СИ)

Зачерпнула немного света в ладони. Это не магия, а чудо. Это спокойствие и счастье. Это вдохновенье и вечность. Непривычно держать сияющие капли, и в то же время это самое сильное желание моей души, мечта моей души. Смысл всего существования: вечно быть, слившись с этим морем. Потому что жизнь начинается только рядом с ним. И жизнь заканчивается, когда удаляешься от него. Бывает время, когда его не замечаешь, но оно продолжает быть...

Роман заворожено смотрел мне в глаза. Похоже, он находился далеко-далеко. Вглядывался вдаль, стараясь увидеть то море. Может, оно как-то связано с обещанной мне силой? Увы, совсем не ясно, какая это сила, хотя нечто внутри меня будто бы узнало её.

Прости, брат, я уйду. Уйду, не раздумывая и не медля. Иметь хотя бы каплю из того моря и ничего не делать очень больно и очень грустно. Справлюсь ли я? Не знаю.

Надеюсь ли я на ту силу, которая, по словам невидимой незнакомки, должна была у меня появиться? Нет. Не будь у меня никакой силы, это не остановило бы меня. Понимаю ли, что хочу использовать ту силу, но положиться на слова непонятной магички не могу? Конечно. Страшно ли мне? Нет, мне только больно. Всего лишь больно уходить в никуда, к этой безумной, но драгоценной моей мечте… идти по неведомым дорогам… и существуют ли такие дороги, которые приведут меня к этой мечте? Существуют ли они вообще?! Может, существуют. Может, их никогда не было, нет и не будет. Я в любом случае это проверю, но проверять буду на себе и на своей судьбе...

И первый проблеск, первый шаг я уже придумала. Я к Ростиславу пойду. Я… пойду к Ростиславу! Даже самой смешно от этой затеи! Раньше бы и в страшном сне не решилась бы приблизиться к нему, да ещё и с такими словами. Вряд ли меня отпустят, когда выслушают. Возможно, отправят за Грань. Признаться, меня нисколько не волнует, что будет потом. Наверное, так же Кан относился к тому, что последовало бы за его удавшейся или не удавшейся местью. Мне казалось неправильным такое отношение к жизни, но теперь поступаю точно так же, как и он. Меня толкает отчаяние. Хотя саму себя убеждаю, будто сделаю это ради мечты. Хотя… и ради мечты заодно…

- Почему твои глаза так странно сияли? Ещё недавно, - брат недоумённо потёр лоб.

- Разве они сияли?

- Света не было, но казалось, будто бы был, - мужчина запутался и замолчал.

Кажется, пригоршня света из необыкновенного моря осталась со мной, в моей душе. Но не понимаю, для чего этот свет может пригодиться.

Так и не сказала ему ничего. Пожелала доброго дня и чтоб высыпался получше, а то мерещится спросонья всякое.

- Заснёшь тут, когда чужие мужики в твоём доме шастают! – проворчал Роман.

Прислушался, но звуков пребывания в доме светловолосого постояльца не обнаружил. Накрыл мою руку своей широкой ладонью и, наклонившись, шёпотом спросил:

- Он хоть раз к тебе лез? Золотые горы сулил?

- Вообще ни разу. Разве что предлагал пронести вёдра с водой или тяжёлую сумку.

Брат окинул меня критичным взором.

- Вообще, что ли, соловьём не разливался? И весь из себя такой вежливый и приличный?

- Да, он всегда вежлив. Ни единой вольности. Может, у него есть жена? И, вдобавок, жена любимая.

Роман задумчиво потёр подбородок.

- И вообще, сестрён, я его в ближайшие дни отсюда выставлю. Теперь я на работе, Кана нет – и следить за ним, охраняя тебя, некому, - он вытащил из кармана пять серебряных монет и положил около меня, - Ты сегодня свали за покупками или к подругам или в дом каких-нибудь баб пригласи, на рукоделье и болтовню. А завтра или послезавтра я его выгоню.

- Но ты же сам его пустил на постой!

- Он уже оклемался вполне. А я – деньжат подкопил.

Тут хлопнула входная дверь: вернулся Эндарс. Брат напрягся, выжидая его появления на кухне. А ведь постоялец мог и расслышать его наущения. И будет неприятная сцена, может, даже с дракой.

Но светловолосый мужчина зашёл в кухню, улыбнулся нам как ни в чём ни бывало, руки ополоснул. Мы с братом переглянулись. Кажется, он не услышал. И хорошо.

Я стала накрывать на стол, Роман пошёл причесаться. Эндарс сходил в их комнату, вернулся с книгой, небольшой, тонкой, выглядевшей новой, стопкой бумаги и чернильницей. Примостился с свободного края стола, раскрыл книгу и стал делать какие-то выписки на бумаге. Когда Роман обернулся – и приметил его читающим – лицо у брата озадаченно вытянулось.

- Ты, значит, читать умеешь?

- Ага, - отозвался тот невозмутимо, перевернул пару страниц, ещё одну строчку написал.

На обложке и на корешке книги названия не было. Интересно, что это за книга? Обычно ж название указано!

- И ты, что ли, из этих богатых выскочек? – уточнил мой родственник чуть позже.