Песня моряка

По дороге к джипу Алиса заскочила в дом, чтобы забрать свои холсты. Она живо себе представила, как Святой Элвис пробирается в мастерскую к ее пухленьким ню. Еще она прихватила несколько книг и всю выпивку, которую ей удалось найти. Воздух в доме был влажным. Все было пропитано запахом шампуня, а через дверь ванной доносились хихиканье и плеск игравших женщин. «Наверное, это похоже на Рубенса Третьего мира,— мелькнуло у Алисы,— где классика одновременно сочетается с модерном и примитивом». И всю дорогу обратно она посмеивалась про себя, представляя эту картину.

Когда на этот раз Алиса въехала на мостовую, вокруг уже окончательно стемнело, и она рассеянно задумалась над тем, который теперь может быть час. В такую летнюю пору, скорее всего, часов десять-одиннадцать. Аляскинские сумерки. Прохладный вечерний воздух был напоен ароматами горицвета и фенхеля, как и положено было в это время дня и в это время года. И Алиса подумала, что озноб и лихорадка постепенно оставляют ее.

Она резко свернула в сторону, чтобы объехать черного лабрадора, перебегавшего дорогу. Шкура его лоснилась, излучая здоровье и благоденствие, а язык болтался, как красный шелковый галстук. Он двигался по тропинке, шедшей к Собачьему кладбищу, вероятно намереваясь напиться там из источника. И пока Алиса смотрела ему вслед, она увидела, что вниз по склону движутся еще две фигуры с чем-то черным и столь же блестящим, как шкура лабрадора. На юноше было надето что-то напоминающее мексиканский плед с прорезями, на девушке — что-то вроде передника, верхняя часть которого одновременно служила ей бюстгальтером и блузкой. Оба несли по два пятигаллоновых пластиковых ведра на коромыслах, перекинутых через плечи. Собственно, коромыслами служили шины с прорезью для головы. Это была изгнанная Алисой пара, и по чувственной походке девушки было нетрудно заключить, что вскоре их станет трое.

Алиса свернула и двинулась по набережной вслед за собакой. Похоже, юная пара догадалась, что Алиса собирается предложить им помощь. Юноша помог своей жене опустить ведра и снял с нее резиновый ошейник. Они остановились и стали ждать, когда Алиса подъедет.

— Buen’ noches,— хором произнесли они.

— Вы так и остались здесь, ребята? Господи, я думала, вы давным-давно уехали. Ну теперь вы надолго здесь застряли.

Застенчивый юноша залился краской, но голос его по-прежнему был уверенным.

— Да, миссис Кармоди… мы застряли.

Всю дорогу до берега Алиса уговаривала их вернуться в «Медвежью таверну».

— Нужно же вам какое-то гнездышко, а у меня как раз сейчас есть место. Я предоставлю вам его совершенно бесплатно, если вы время от времени будете помогать мне.

Оба ответили, что с радостью окажут ей помощь в любое удобное для нее время, но от коттеджа вежливо отказались. Они уже строили свое собственное гнездышко. И Алисе пришлось вновь ехать по отмели, на этот раз окружной дорогой, к дымящимся черным бастионам и пирамидкам типи Шинного города.

У въезда внутрь высились два высоких черных обелиска. Колонны были сделаны из шин спортивных машин, расположенных в порядке уменьшения их размера и нанизанных на вкопанные мачты. Самые верхние шины должны были принадлежать игрушечным машинкам или тачкам. Ворота были сделаны из переплетенных труб отопления.

— Gracias,— промолвил юноша, заметив, что Алиса прикидывает, как бы проехать внутрь.— Ворота открываются только по особым случаям.

— Тогда я хотя бы помогу юной маме поднести воду. Покажите, как мне влезть в эту штуковину.

— Нет-нет, пожалуйста,— взмолилась девушка.— Мы живем совсем близко. Я справлюсь сама.

— Не сомневаюсь,— откликнулась Алиса.— Но позволь я донесу эти ведра, иначе мне придется организовать особый случай и въехать внутрь на джипе.

— Хорошо, миссис Кармоди,— сдержанно улыбнулись оба.— Gracias.

Все пространство было разделено на четыре части, называемых центрами, которые были выложены аккуратными рядами шин, высившимися прямо на песке. В каждом строении имелась своя кухня, находившаяся под навесом, скатом или в пристройке. В качестве строительного материала здесь были использованы самые всевозможные вещи — ящики с траулеров, перевернутые корпуса катеров, капоты машин, спаянные в форме восьми- и десятиугольников, типи на треножниках, сделанных из сломанных стрел траулеров… и все же все эти противоречивые формы объединяла некая гармония благодаря основному материалу, связывавшему все воедино — а именно резиновым шинам. Типи покрывали склеенные вместе полотнища резиновых камер. Из кусков специально нарезанной резины была сделана черепица. Ящики обшиты протекторами. Целые секции накачанных шин были подняты вверх для возведения крыш. Из отшлифованных временем и непогодой шин были сделаны иглу, купола, юрты и хижины, которые купались теперь в свете вечерних костров.