Песня о неземной любви (СИ)

Гилле приняла эту реакцию на свой счёт, тут же поняла, что ошиблась, поскольку кахурианину удалось справиться с собой, но всё равно эрнианка получила некоторую надежду. На что бы ни реагировал маур, на её шоу или мечты о своей мартышке, если он как следует возбудится, то будет у неё в кармане. Как Нарг.

К чувственной мелодии она присовокупила свой голос, низкий, страстный, полный неистовой жажды обладания. Правда, вопрос — обладания какого рода…

Ирруор оставался безразличным, и блондинка прилагала всё больше усилий. Её жесты и движения становились всё откровенней. К ним она добавила слова.

— Смотри, я прикасаюсь к себе и представляю, что это делаешь ты, и тогда ощущаю великое наслаждение. Это очень мучительно и это великолепно. Я умираю от желания к тебе. Смотри же.

Она и в самом деле испытывала то, о чём говорила. Её полузакрытые глаза сузились, лицо напряглось, как от боли, дыхание стало частым и тяжёлым, покраснело не только лицо, но и всё тело. Танец из эротического понемногу переходил в порнографический…

— Канна, остановись, — попытался отрезвить её маур. — Ты ничего не добьёшься, а меня захочешь сжить со свету за своё кажущееся унижение. Остановись, прекрати это.

Блондинка взглянула на него отуманенными глазами. Соображала она сейчас с трудом.

— Ты сильно возбудилась, — тихо, с жалостью проговорил Ирруор. — Как снимешь ты это состояние?

Гилле хрипло рассмеялась.

— Для таких случаев у меня есть Нарг. Но сегодня всё сделаешь ты.

— Нет, — спокойно возразил Ирруор. — Не я.

— Ты!

Вот теперь она набросилась на него с нежеланными, отвратительными ласками. И, если вначале была нежной, то потом, видя отсутствие реакции, пришла в ярость, и прикосновения её стали грубыми, почти жестокими.

— Ты причиняешь мне боль, — ровно заметил Ирруор. От её страстных укусов у него распухли губы.

— Я заставлю тебя отреагировать! — прошипела Гилле и склонилась к его чреслам. — Ты мой и будешь моим всегда!

— Канна, остановись!

Маур знал, насколько то, что она собралась делать, претит эрнианкам. Она убьёт его, не добившись реакции даже таким способом.

— Остановись, ты унижаешь и меня! Или не считаешь не только равным себе, но и разумным?

Блондинка поневоле прервалась, на эти слова непременно нужно было возразить.

— Ты не прав, я считаю тебя равным!

— А кто назвал меня дикой кошкой и животным, случайно попавшим в космос?

— Я сказала это в гневе, прости, я сделаю для тебя всё, что ты захочешь!

— Я не хочу.

— Захочешь, — очень спокойно сказала Гилле, вскочила, подбежала к шкафчику, достала баллончик с газом-афродизиаком и свой пси-блок.

Ирруор больше ничего не произнёс. Никто не получит от него ничего, что он сам не захочет дать.

Однако наркотик есть наркотик, да ещё плюс эрнианская машинка, у которой, в отличие от живого существа, запас энергии несравнимо больше. Ирруор, чувствуя, что поддаётся, вырубил своё сознание и провалился в беспамятство.

— Ах, упрямый котик, поддался первому импульсу, перехитрил сам себя!

4.

Он очнулся оттого, что родной голос звал его, знакомый луч сознания пылал неистовой тревогой, и нужно было немедленно откликнуться, чтобы Ира не страдала, думая, что он уже за гранью жизни.

Он открыл глаза и увидел бесценное лицо, полное страха.

«Ирру, проснись! Уори, Ори, Ру, айя моей души! Наконец-то!»

Она припала горячей и мокрой от слёз щекой к его груди и обняла его, стараясь не давить своим весом, чтобы не мешать дышать.

«Как ты здесь оказалась?»

«Инто вовремя случился поблизости и вмешался, заставил эрнианку полететь обратно и вернуть тебя на фабрику кристаллов. Но не думай о ней плохо. Мне её жаль, она действительно очень сильно хотела тебя для себя.

И я тоже, Уори, и я тоже! Я думала, что потеряла тебя навсегда, и мне было так больно, как никогда в жизни! Я и не подозревала, что способна чувствовать с такой силой! На самом деле ты покорил меня с первого взгляда! Я пожалела о том, что не призналась тебе в этом, когда была уверена, что проклятая эрнианка отняла тебя у меня навсегда! Как я страдала! Онда не знал, чем меня утешить!

Но теперь мы снова вместе! Я не могу и не хочу сдерживать себя, возьми меня, Уори, делай со мной, что хочешь, покажи свою силу, свой маурский темперамент и знаменитую на всю Галактику изощрённость! Умоляю, Уори, возьми меня скорей, мне никто не нужен, кроме тебя!»

Она покрывала его лицо и грудь торопливыми жадными поцелуями, а его уже трясло от возбуждения. Это было так неожиданно и так сладостно. Но всё же казалось, что тут что-то не то. Потеряв его и внезапно обретя снова, Ира, возможно, повисла бы у него на шее, но не набросилась бы со страстными притязаниями. И не изъяснялась бы штампами из земных любовных романов. Она вообще ничего не делает стереотипно. И откуда ей знать его уменьшительные имена? Она вообще, как правило, избегала называть его по имени.

Конечно, чего не бывает, а имена мог и Онда подсказать. Но вот эти мелкие жесты были совершенно не её. И почему они оба находятся в корабле эрнианки?

Он хотел протянуть руку, чтобы коснуться её лица, обнаружил, что по-прежнему прикован к ложу, и всё понял.