Песня Печали (ЛП)

— Тебе придется запереть меня внутри, — сказала она, повернувшись к нему. — Если кто-то придет и увидит открытую дверь, они поймут, что что-то не так. А потом ты меня выпустишь.

Он уставился на нее.

— Ты хочешь, чтобы я запер тебя в гробнице?

— Боишься, что не сможешь отпереть снова?

— Хочешь заставить меня, оскорбляя мои навыки? Это низко, — пошутил Лувиан, хоть это не скрыло тревогу в его глазах. — Но эффективно. Ладно. Я запру тебя. А потом отопру еще быстрее, чтобы защитить свою честь.

— Хорошо. Когда я постучу, ладно? — сказала она, отходя от двери.

Он кивнул и закрыл дверь за ней. Напоследок она увидела его тревожную улыбку.

На стенах были масляные лампы. Печаль знала, что служители храма следили, чтобы они горели днем и ночью, так что она видела, куда идти. Мавзолей был разделен по поколениям канцлеров, в конце коридора был Гарфорт и его семья. Ее родители — точнее, Харун и Серена — были ближе, и она пошла к их гробнице, минуя пустые, одна из комнат, как она поняла с дрожью, была для нее. Когда она умрет, будет лежать тут с Харуном и Сереной, но в своей гробнице, как 105-й канцлер Раннона. Если Веспус не отговорит всех.

Она отогнала мысли о нем, добралась до комнаты Харуна и Серены, как можно осторожнее открыла дверь.

Коридор был освещен, но не комнаты, и Печаль взяла одну из ламп со стены с собой.

В центре комнаты было два каменных саркофага, их деревянные крышки были с именами, датами рождения и смерти. Справа — Харун. Слева — Серена.

Печаль опустила лампу на саркофаг отца и прошла к матери. Она напоминала себе, что это не ее родители. Но как называть их иначе? У нее не было их крови, но она не могла убрать связь, которую всю жизнь ощущала с ними. Особенно, если она не знала, кем были ее настоящие родители. В письме, из-за которого она поняла, кем была — точнее, кем не была — просто говорилось «девочка пропала сразу после рождения». Никаких имен. Ни их, ни ее. Может, они и не дали ей имя.

Что-то странное произошло, пока она смотрела на гробы, представляя себя с другим именем. Впервые ей это не понравилось. Она была Печалью. Это было ее имя. Вдруг она не захотела знать, каким могло быть ее другое имя.

Она смотрела на место упокоения женщины, которая ее назвала, а потом отодвинула крышку саркофага Серены.

Печаль отвернулась от возможной вспышки гнили, но удивилась, когда этого не было. Запах ванили и бумаги ощущался миг, а потом пропал, остались лишь кости Серены Вентаксис, укутанные в шелк. Темная ткань не была гнилой, была обработана веществом, о котором Печаль не знала, что ткань осталась целой, хоть тело внутри сгнило. Она чуть не пропустила силуэт у изгиба руки Серены, тоже укутанный в черный.

Почему-то ее ранило то, с какой нежностью останки Серены держали ее дочь. Она все же последними словами прокляла ребенка, думая, что дала ей жизнь. Печали казалось неправильным, что она держала ее близко к сердцу.

И эта мысль дала Печали силы склониться и взять ее.

— Это ради Раннона, — шептала едва слышно Печаль. — Прости. Надеюсь, ты поймешь.

Она осторожно подняла сверток, ощущая, как кости двигались в оболочке из шелка, и она прижала сверток к себе, хотя ничто уже не могло навредить ему. Она опустила сверток возле лампы с осторожностью, закрыла саркофаг Серены и замерла.

Она не подумала, что сделает со скелетом мертвой Печали, забрав его. Теперь она была тут, и было неправильно забирать ее отсюда. Эти кости должны остаться тут с ее родителями. Но куда Печаль могла положить их, чтобы уберечь их, себя и Шарона?

Она подняла лампу выше и покинула комнату ее родителей, прошла по коридору мимо гробницы ее бабушки и Робена, мимо его родителей. Кости сотен мертвых Вентаксисов лежали тут, и Печаль дрожала. Если она не справится, если Веспус раскроет ее, что будет с ними? По легенде, когда ее семья захватила взять, они ворвались в мавзолеи Лисов и выбросили кости в Архиор. Она не знала, не сделают ли они так снова, выбросив потом и ее.

Она добралась до конца мавзолея, замерла у гробницы Гарфорта Вентаксиса и его жены, Янеллы. Первый канцлер. Он приговорил бывшего короля и его семью к смерти. Может, даже сам нанес последний удар, зависело от вариантов истории. Фасад саркофага обрушился от возраста, и, когда Печаль коснулась края, он рассыпался облаком пыли, осевшей на ее сапоги. Не тут.

Она стала пятиться, читать имена на камнях, вспоминая детские уроки истории при этом. Не Сезар, не Линос, не Беньян… Рохир… Кем он был? Рохир Вентаксис, ее дед, старше нее на девять поколений. Его Беата не называла… Печаль пыталась думать, но ничего не выходило. Рохир Неприметный… Могла она оставить кости у него?

Она потянулась к двери его гробницы, и она подалась удивительно легко. Печаль вошла с лампой в руке.

Внутри был десяток гробов, два больших и много маленьких.