Песня Печали (ЛП)

Они шли, коридоры были наполнены манящими ароматами лука и чеснока, чего-то сладкого и шоколадного, свежего хлеба и корицы. Они были у кухонь, там Печаль тоже еще не бывала.

Она не проникала на кухни в детстве, потому что бедных поваров заставляли готовить еду для выживания, а не наслаждения. Печаль потрясали места замка, которые она не видела. Коридоры были из белого камня, без краски, на полу была плитка, а не доски. Лампы на стене были старыми, масляными, Печаль такие раньше не видела. Слуги двигались быстро, хотя все замирали и смотрели на нее, Мэла и Иррис, страж вел их в бараки.

Аркадий и Лувиан получили личные комнаты, обычно использующиеся капитанами. Они были скромными, но удобными, в каждой была кровать с белыми простынями и острыми углами. Такими они были, пока Аркадий не растянулся на них, заняв комнату как свою.

— Видимо, я по соседству, — сказал Лувиан.

— Я пойду с тобой, — ответила Печаль, отчаянно желая провести с ним пару секунд.

Аркадий рассмеялся, и Печаль захотела убить его.

— Хорошая идея, — напряженно сказа Лувиан, юркнул мимо Печали и открыл дверь.

Печаль пошла за ним, ее кровь пылала.

Комната была такой же, но кровать Лувиана была все еще нетронутой. Она прошла в комнату и повернулась закрыть дверь, надеясь, что они смогут поговорить наедине. Она тут же ощутила его за собой.

Его пальцы коснулись прядей, выбившихся из пучка на ее макушке, и он стал накручивать их на пальцы.

Во рту Печали вдруг пересохло, все внутри напряглось.

— Привет, — шепнул Лувиан ей на ухо, вызывая волну дрожи на ее спине.

— Привет, — ответила она.

Другая его ладонь сползала к ее талии, он прижался носом к ее волосам и вдохнул. А потом поцеловал край ее уха, легонько, как перышко. Глаза Печали закрылись, она быстро дышала.

— Слушай, — она взяла себя в руки. — Нам нужно поговорить.

Он сразу ее отпустил, словно ожидал такое, и сел на кровать. Печаль посмотрела на кровать и стул, опустилась рядом с Лувианом и взяла его за руку. Он выглядел раздавлено, словно собака после удара от злого хозяина. Так себя ощущала Печаль.

— Не знаю, как у нас получится, — сказала она. — Но я такая, и ты такой. Шарон думает…

— Ты рассказала ему? — глаза Лувиана расширились за очками.

— Да. Он отметил, что ты — Рэтбон, а я — канцлер. Будет много шуму из-за нас вместе.

— Тогда мы никому не скажем, — заявил он. — Ты смогла так пробыть с Расмусом два года. Сможешь и еще раз.

— Этого ты хочешь? — спросила Печаль. — Быть тайной?

— Я бы понял это. Но в этом нет необходимости. Мир думает, что я — Лувиан Фэн. Никому не нужно знать, что я — Рэтбон. Ты не смогла найти доказательств, так что никто не сможет.

Так говорила и Иррис.

— Тебе придется оставить семью. Даже тайные визиты не будет возможными.

Он кивнул после паузы.

— Даже сейчас. После всего, что они для нас сделали?

— А ты не хочешь, чтобы я так сделал?

— Я не могу делать этот выбор, Лувиан. Тебе нужно решить.

Его взгляд смягчился, когда она произнесла его имя.

— Я решил, что это произойдет.

Печаль рассмеялась.

— Подумай об этом, — сказала она. — Серьезно. Я никуда не денусь.

— Стоило просто тебя поцеловать, — проворчал Лувиан.

Печаль хотела бы, чтобы он так сделал. Они бы сейчас целовались.

Он прижал ладонь к ее лицу, и Печаль прильнула к его руке. Он прижался губами к ее лбу, и Печаль подавляла желание поймать его губы своими. Она дождется его решения. И если он решит, что все равно хочет быть с ним, она разберется с Шароном, и они все сделают правильно. Вместе, открыто.

Она поняла, что отклонила голову за миг до того, как ее губы могли задеть его. Печаль отодвинулась, вздыхая.

— Так близко, — сказал он.

— Ты ужасен. Теперь я всю ночь буду думать об этом, — призналась она.

Он усмехнулся.

— Ты всегда можешь отвлечься книгой, которую я принес для тебя.

— Ты принес мне книгу?

Он кивнул, опустил свою сумку на кровать, порылся в ней и нашел книгу.

— Вот, — он вручил Печали сверток коричневой бумаги, широко улыбаясь, когда она его приняла. — О, чуть не забыл. Мама передает свою любовь.

Печаль прищурилась. Ей показалось, что Беата Рэтбон не была о ней высокого мнения. Вряд ли она передавала бы любовь.

— Так она и сказала?

— Нет… Я прочел между строк. Идем, — сказал он. — Мы тут уже больше пяти минут. Не будем лишать Аркадия шанса шутить обо мне.

Иррис, видимо, предупредила Аркадия молчать, потому что он не сказал ни слова, когда они вернулись, едва взглянул на них. Хотя дело могло быть в Мэле, сидящем рядом с ним на кровати, их колени соприкасались, и это отвлекало его. Печаль хотела спросить потом у Иррис, что она знала об этом.

Они оставались еще час, рассказывая друг другу о том, что пропустили. Печаль почти все время ощущала на себе взгляд Лувиана. Он смотрелся неправильно в комнатке стража в своем гладко выглаженном синем костюме, на котором чудом не было ни складки после пути. Он должен был находиться в замке в своем кабинете.

Вскоре пришло время возвращаться.