Песня полной луны (СИ)

Когда Уилл закончил разговор — долгий и нелегкий, зато полезный, — он знал, почему его так беспокоил запах псины и запах крови. В университете, похоже, завелся оборотень, и этот оборотень крутился около Кэрри.

У мамы на них была чуйка.

Уилл дотронулся до серебряной толстой цепочки, охватывающей его шею.

Твою же мать. Только этого не хватало. Найл не понравился ему не зря. И взаимно это было явно не зря. Он знал, что нужно быть настороже. Этот парень был вовсе не тем, кем казался, но пока что Уилл понятия не имел, что с этим делать.

Только наблюдать.

Глава шестнадцатая

За несколько дней до вечеринки.

Оуэн смотрел на номер того странного парня, отдавшего ему порцию классной травы, и никак не мог решиться и написать сообщение.

То ли шаманская смесь реально была успокаивающей, то ли он уже задолбался нервничать и психовать из-за собственных глюков, но ему помогло. Эффект был совсем не как от обычной травки. Не накрывало смехом, не хотелось опустошить холодильник. Просто темнота, окутавшая словно одеялом, и полный отруб от реальности. До дома Оуэн сумел добраться без происшествий, пусть и пришлось вызывать такси, а потом, когда докурил ещё одну самокрутку, стоя под вытяжкой, его почти сразу же отрубило. Так быстро, что он едва успел добраться до дивана.

И никаких снов не было.

Никакой индейской девчонки.

Ни-че-го, только блаженная отключка.

Проснулся он уже среди ночи. Рядом спала Белла, свет уличных фонарей едва-едва освещал её лицо, волосы растрепались, рассыпались по подушке. Оуэн потянулся и обнял её; Белла даже не проснулась, но зарылась лицом в его шею и вздохнула.

— Мы со всем справимся, — пробормотал он, понимая, впрочем, что успокаивает он только себя.

В конце концов, он отложил телефон и, перевернувшись на спину, уставился в потолок. По белой поверхности ползли тени, здорово напоминавшие лапы чудовищ.

Теперь, когда травка его отпустила, Оуэн ещё с большим напряжением вслушивался в ночную тишину. В сонное дыхание Беллы. В шорох шин проезжающей мимо машины. В биение собственного сердца. Каждую минуту он боялся снова услышать хлюпающие шаги; увидеть полусгнившее тело и мертвенно поблескивающие глаза.

Не может быть, чтобы всё оказалось так просто: покурил — и глюки ушли, как их не было. Или может?

Как назло, Оуэн чувствовал себя выспавшимся и полным сил, а лучше бы продолжал спать. «Шестерёнки» в его мозгу работали слишком быстро, и он думал: если травка помогает избавиться от индейской сучки, быть может, стоит прикупить её у того парня — как его, Нейтан? Найл? — и хоть иногда забываться безо всяких снов?

Шлёп.

Шлёп.

Влажные шаги в коридорчике, ведущем из кухни.

Оуэн зажмурился. Гнилостный запах стоячей воды защекотал ноздри.

Это была она. Чертова мертвая сука. Когда же она оставит его в покое?!

Оуэн знал, что виноват перед ней. Что должен был остановить… но что она хочет от него теперь?!

У него никогда не получалось сделать вид, будто её не существует. Может, сейчас?.. Пока эффект от накурки ещё не окончательно выветрился из организма.

Её не существует.

Матрас прогнулся под весом чьего-то тела. Вонь озерной тины забивалась в нос, в горло, не давала дышать. Оуэн почувствовал, как холодная, скользкая ладонь коснулась его щеки, скользнула на грудь, вымачивая ткань футболки, прошлась по животу, накрыла пах…

Её не существует.

Шеи коснулись липкие, полусгнившие губы.

Её не… су…

Не выдержав, Оуэн заорал, распахивая веки, и увидел прямо рядом с собой её. Ухмыляющуюся. Довольную. Мертвый взгляд слегка мерцал серебром.

— Оуэн! — собственное имя прозвучало из её рта голосом Беллы. — Оуэн, очнись, Оуэн!

Крик застрял где-то в глотке.

Его привела в чувство хлесткая короткая пощечина. Тяжело дыша, он сел на постели. Белла трясла его за плечи, и сама вся тряслась.

Господи…

— Ты меня чертовски напугал, — прижавшись к нему, Белла обхватила его за шею. — Снова кошмар?

— Да… — Оуэн своего голоса и вовсе не узнал. Кашлянул, пытаясь прочистить горло. Просто сон. Действие травки закончилось. Надо было выкурить побольше. — Ничего, детка. У всех бывают кошмары.

«У меня — чаще, чем у других»

Белла уткнулась лицом в его шею. От её утренней обиды и следа не осталось; она слишком испугалась, чтобы вспоминать о своих подозрениях. Это не значило, что она не припомнит их позже, но сейчас её объятия казались вполне себе перемирием.

Ссориться с ней снова не хотелось. Оуэн понятия не имел, что именно Белла вбила себе в голову, но знал, что любые её мысли были далеки от правды. Эту правду он никогда бы не решился ей рассказать, а, значит, должен был справляться с ней самостоятельно.

Интересно, у того парня ещё осталась эта травка?..

— Прости меня за ту истерику, — Белла шмыгнула носом. — Я могу тебе помочь? Может, поискать другого врача?

Оуэн глубоко вздохнул.

«Ты не можешь помочь мне, детка, — подумал он. — И я не хочу, чтобы ты знала, на какое дерьмо я способен».

— Может, нужно успокоительное посильнее, — произнес, не желая пугать Беллу ещё больше. — Лучше расскажи, как прошел твой день. Я всё равно уже не усну.