Песня смерти и крови (СИ)

Коннор привык справляться со всем своим дерьмом сам. Достаточно, что он вообще рассказал Хизер об отцовской любви к бухлу и о его привычке спускать на выпивку кучу денег в праздники. А она вообще не должна сейчас беспокоиться о его семье.

Отец найдется. Должен, нахрен, найтись.

— Коннор, я могу помочь? Ты же знаешь, что я всегда тебя выслушаю.

Горло сдавило ещё сильнее, на этот раз — от нежности. Хизер вовсе не обязана была его успокаивать, даже перезванивать была не обязана, однако…

Однако она сделала всё, чтобы показать: она рядом. И сердце Коннора затопило жгучей, отчаянной благодарностью. Хизер рядом. А значит, они прорвутся.

Обязательно.

— Знаю. Спасибо.

Он понимал, что означают её слова. И знал, что она тоже понимает, что означают его.

«Я рядом. Я здесь. Я с тобой.»

И это никуда не исчезнет.

…Вода в душевой текла откровенно паршиво. Коннор до чертиков замерз, пока принимал душ, но был и плюс — прохладная вода, через несколько минут ставшая ужасно холодной, не давала расслабиться и встрять в душе надолго.

После разговора с Хизер он пришел в себя. Почти. Коннор понимал, что всё хреново, но верить, что в итоге всё будет в порядке, стало проще. Криспи не вернуть, но с отцом наверняка всё в порядке. У него же было это чертово ружье.

— Домой? — поинтересовался Крис, когда Коннор влез в чистую одежду. — Или хочешь, заглядывай к нам на ужин? Мать индейку с паприкой запекла, у неё это охренеть как вкусно выходит.

Коннор поправил на плече лямку рюкзака. Предложение было заманчивым: шумная семья Баттлеров — родители Криса, он сам и его младший брат — умели поднять настроение даже в самые дерьмовые времена. Только мать тогда дома совсем одна останется…

Он покачал головой.

— Спасибо, чувак, но я к себе. Мама совсем раскиснет, если я её в День Благодарения кину. Кэрри и так у тетки.

Крис кивнул.

— Понял, чувак.

В школьном коридоре было темно и тихо. Где-то там, на втором этаже, в своем кабинете Хизер готовилась к следующим урокам, что начнутся после праздников, и от этой мысли у Коннора теплело на душе, а мрачные мысли и злость на собственное бессилие отступали.

Крис и Коннор пересекли темный холл.

Стойка охранника была пуста. Ничего нового — охранник мог отойти пожрать или смотреть телевизор в своей каморке, но прежде, чем Коннор успел об этом подумать, в нос ему ударил тонкий железистый запах. Очень хорошо ему знакомый запах.

Кровь.

Он метнулся за стойку и тут же вляпался кедом в липкую кровавую лужу.

Охранник — то, что от него осталось, — валялся под стойкой. Его выпотрошили, как индейку или свинью. Разодранные грудная клетка и живот, свисающие к полу серо-розовые кишки. Подчистую сорванное с черепа лицо.

Кажется, охранник больше никогда не будет смотреть ночные каналы на школьном старом телеке.

Коннора замутило. Едва сдержав рвотный позыв, он отпрянул назад.

— Крис… — прохрипел он. — Крис, тут пиздец…

— Твою ж мать! — Крис уже и сам всё увидел. — Его ж загрызли! Твою мать!

Какого хрена…

Медведь пробрался в школу.

Грудь сдавило паникой. Если медведь всё ещё где-то здесь, если он озверел достаточно…

Хизер.

Осознание, что зверюга с протекающей крышей может добраться до неё, мог уже добраться, шандарахнуло Коннора со всей силы. А что, если медведь уже нашел её? Что, если ей нужна помощь?

Он сбросил рюкзак, развернулся и бросился обратно, к школьным аудиториям.

— Здесь Хизер! — крикнул он Крису на бегу. — Я звоню шерифу!

Коннор не думал, что у него нет оружия, чтобы хотя бы ранить медведя. Некогда было думать. В голове у него стучало: Хизер, Хизер, Хизер.

Что он будет делать?

Коннор не знал.

— Сэр… вы должны… — спасибо шерифу Тейлору, ответил он быстро. Коннор взбежал по лестнице на второй этаж. — Медведь пробрался в школу! — выдохнул он.

И услышал, как откуда-то со стороны учительских аудиторий раздался крик.

========== Глава тридцать четвертая ==========

Комментарий к Глава тридцать четвертая

Aesthetic: https://vk.cc/cdjG1x

Заявление о пропаже Бена Дугласа жгло Денни глаза.

Сегодня он собрал людей на поиски, они прочесали часть леса, но следов Бена не нашли, а служебных собак у них не водилось. Собака егеря, впрочем, поначалу даже взяла какой-то след после того, как ей всучили обнюхать старую футболку Бена, однако потом заскулила, уперлась и в глубь леса не пошла. Егерь только плечами пожал: мол, она не на розыск пропавших дрессирована.

Денни запомнил, как Марк присел перед псом на корточки, почесал за ухом, и животное успокоилось — любят же засранца собаки! Но всё же идти дальше пёс отказался, а потом и стемнело.

Сколько бы Денни в полиции ни работал, сколько шерифом ни служил, привыкнуть к чужому горю так и не сумел. Заплаканный взгляд Тины запал ему в душу, и он вспоминал снова и снова, какой расстроенной она выглядела, когда поняла, что её мужа так и не нашли.