Песня Сван. Книга вторая

Там было достаточно, и тепло от самогона грело в животе у Сестры. Робин послал троих ребят стоять на страже вокруг лагеря. – Хитрость заключается в том, чтобы производить как можно больше шума,– сказал Робин после того как они ушли. – Они не станут стрелять в кого–то конкретного, потому что кровь сведет с ума всех остальных зверей в лесу. – Он сел около костра, стащил свой капюшон и снял перчатки. – Если ты хочешь спать, Сестра, то лучше тебе сделать это сейчас. Нам нужно сменить их на часах перед рассветом.

– Кто сделал тебя таким ответственным?

– Я сам. – Свет от костра отбрасывал тени на его лицо, вспыхивал отблесками на тонких волосах и косточках, он был похож на князя первобытного племени. – Я решил помочь вам добраться до Мериз Рест.

– Почему? – спросил Пол. Он был настороженно настроен к парню, не доверяя ему ни на грош. – Зачем тебе это?

– Может, мне захотелось прогуляться на свежем воздухе. Может, мне захотелось попутешествовать. – Его взгляд скользнул к сумке Сестры. – Может, я хочу посмотреть, найдете ли вы того, кого ищите. В любом случае, я оплачиваю свой долг. Вы, ребята, помогли мне с одним из наших, и я ваш должник. Так что я доставлю вас утром в Мериз Рест, и будем считать, что мы в расчете, хорошо?

– Ладно,– согласилась Сестра. – И спасибо тебе.

– Кроме того, если вас двоих завтра убьют, я хочу забрать стеклянное кольцо. Вам оно будет не нужно. – Он прислонился к валуну и закрыл глаза. – Вы бы лучше поспали, пока можно.

Из леса эхом долетел винтовочный выстрел, а следом за ним два других. Сестра и Пол озабоченно посмотрели друг на друга, но молодой разбойник лежал спокойно и неподвижно. Звуки винтовочных выстрелов с перерывами продолжались еще около минуты, затем несколько сердитых взвизгов как будто нескольких животных – но их крики затихли, как будто они уходили. Пол потянулся за самогоном, чтобы допить последние капли, а Сестра откинулась, чтобы отдохнуть и подумать о завтрашнем дне.

Глава 63. Борись с огнем с помощью огня

– Огонь! Огонь!

Снова падали бомбы, земля извергала пламя, люди горели как факелы под кроваво–красным небом.

– Огонь!.. Что–то горит!

Джош стряхнул с себя кошмар. Он слышал, как с улицы кто–то кричит: Огонь! Он сразу же вскочил и бросился к двери, толчком открыл ее, выглянул и увидел оранжевое зарево, отражавшееся от облаков, Улица была пуста, но Джош на расстоянии слышал мужской голос, поднимающий тревогу. Огонь! Что–то горит!

– Что это? Что горит? – У Глории было удивленное лицо, когда она выглянула из двери рядом с ним. Аарон, которого нельзя было оторвать от Плаксы, втиснулся между ними чтобы посмотреть.

– Я не знаю. Что там, в том направлении?

– Ничего,– сказала она. – Только Яма,– и она остановилась, потому что они оба это знали.

Горел сарай, в котором они оставили Мула.

Он натянул ботинки, надел перчатки и свое тяжелое пальто. Глория и Аарон тоже наперегонки собирались. На решетке печки тлели красные угольки, и Расти сел на своей постели из листьев, в его глазах все еще было удивление, повязки из тряпочек были приложены к лицу и ране на плече. – Джош! сказал он. – Что происходит?

– Сарай горит! Я запер дверь, Расти! Мулу не выбраться!

Расти встал, но ноги у него были слабые, и он пошатнулся к стене. Он чувствовал себя как только что кастрированный бык, и это выводило его из себя. Он снова попытался встать, но у него не было сил даже надеть эти проклятые ботинки.

– Нет, Расти! – сказал Джош. Он пошел к Свон, которая лежала на полу под тонким одеялом, которое уступил Аарон. – Ты оставайся с ней!

Расти знал, что он свалится прежде, чем сделает десять шагов из хижины. Он почти плакал от разочарования, но он знал, что за Свон необходимо приглядывать. Он кивнул и устало опустился на колени.

Аарон помчался вперед, а Глория и Джош следом за ним, как можно быстрее. Пробежав две сотни ярдов от хижины до сарая, Джош почти набрал скорость, которую когда–то проявлял на футбольном поле в Университете Оборна.

Другие люди, которые находились на улице, также бежали к пожару – не для того, чтобы тушить его, а для того, чтобы погреться. Сердце у Джоша почти разрывалось, сквозь рев пламени, которое покрывало все, кроме крыши строения, он слышал крики обезумевшего Мула.

Глория пронзительно закричала: – Нет! Джош! – когда он бросился в дверь сарая.

Свон что–то сказала тихим бессознательным голосом, но Расти не расслышал. Она пыталась сесть, и он положил руку ей на плечо, чтобы успокоить ее. Прикоснуться к ней было тоже самое, что положить руку на решетку печи. – Держись,– сказал он. – Спокойнее, принимай это спокойнее.

Она снова заговорила, но речь ее была неразборчива. Он подумал, что она говорит что–то о зерне, хотя он и половины не разобрал. Глазница оставшегося глаза в маске из наростов теперь почти совсем закрылась, и с тех пор как при свете дня Джош принес ее с поля, она то приходила в сознание, то снова теряла его, и она попеременно то дрожала, то сбрасывала одеяло.