Песня светлячков

Идти было недалеко, всего пару минут. На краю обрыва я, не выпуская руки Брей, глянул вниз. Глубина оврага была не слишком большой: футов пятьдесят или шестьдесят. И каменистое дно. Я отчетливо видел тело Джаны, распластанное на камнях.

– Ну, блин, – только и мог пробормотать я.

У Брей снова начались душераздирающие рыдания. Я крепко прижал ее к себе. Ее трясло как в лихорадке.

– Малышка, успокаивайся. Хватит плакать. Твои слезы ничем не помогут ни Джане, ни нам. Послушай меня. Нам нужно туда спуститься и все проверить. Ты это можешь? Брей, ты согласна мне помочь?

Я всеми силами пытался ее успокоить. Следил за ее глазами, пока в них не появилась готовность что-то делать. Тогда я вытер слезы с ее щек.

– Мы идем? – спросил я.

Брей едва заметно кивнула.

– Мы все должны посмотреть сами. Согласна? Давай поищем спуск.

Поиски и сам спуск заняли не менее получаса. Оказавшись на дне оврага, я сразу понял: незачем подходить ближе и проверять, дышит ли Джана. Она была мертва.

Да, Джана была мертва.

Эти слова без конца звучали у меня внутри, будто кто-то включил там режим непрерывного повтора. Похоже, я на какое-то время даже вышел из тела, поскольку все вокруг казалось призрачным и нереальным. Мне было не отвести взгляда от мертвого тела Джаны. Камни возле ее головы блестели, точно их недавно покрасили. Я даже знал, в какой цвет. В ярко-красный. Сейчас он казался черным. Глаза Джаны были открыты и устремлены в небо. Пустые, безжизненные глаза, в которых тем не менее еще оставалась… правда случившегося с ней.

Я взглянул на Брей. Она была на грани срыва. Я боялся, что она захлопнется, впадет в ступор, утратив контакт с внешним миром. Вряд ли я тогда сумею вытащить ее обратно.

Я снова прижал Брей к себе, на этот раз крепче.

– Останься со мной, – сказал я. – Безвыходных ситуаций не бывает. Мы что-нибудь придумаем. Поняла?

Я боялся разжать руки. Так мы стояли возле тела Джаны.

Я думал о своей матери и вспоминал слова, которые слышал от нее в детстве. «Элиас, всегда поступай так, как подсказывает твое сердце. Что бы ни случилось».

Я вспоминал эти слова и тоже плакал. Мною овладело смятение, к счастью недолгое. Я крепко прижал к себе Брей, зная, что не хочу ее отпускать. Но мы не могли просто стоять. Нужно было действовать.

– Малышка, пожалуйста, посмотри на меня и скажи… нет, поклянись мне… что это был несчастный случай.

Брей опустилась на колени. Я сделал то же самое. Камни были прохладными. Даже холодными.

– Брей, умоляю тебя, расскажи мне правду.

– Это был несчастный случай. Клянусь! Я оттолкнула ее от себя. Она была сильно пьяна и не устояла на ногах. Она упала, а там склон. И ухватиться не за что. Она и покатилась к краю обрыва. Потом… вниз. Я не думала, что так сильно толкнула ее. Пойми, я не хотела сталкивать ее вниз. Я хотела, чтобы она отстала от меня, но она не отставала.

Каждое слово Брей выкрикивала, будто желая убедить не столько меня, сколько себя. Ей отчаянно хотелось верить, что ничего преднамеренного в ее действиях не было. Лицо Брей было перекошено болью. Она стояла, стискивая кулаки.

Я попытался ее обнять, но она резко отпрянула, а еще через секунду ее начало выворачивать прямо на влажные камни. Я откинул ей волосы и придерживал за талию. От слез и недавнего крика Брей охрипла.

– Я не собиралась… – говорила она и тут же исторгала новую порцию съеденного и выпитого за день. – Я не пыталась…

Когда рвотные позывы прекратились, я взял Брей на руки. Я качал ее, как наплакавшегося, настрадавшегося ребенка.

– Я… я не хочу в тюрьму, – сказала она. – Элиас, меня обязательно посадят. Я не смогу доказать, что это был несчастный случай. Меня обвинят в умышленном убийстве.

Ее голос становился непривычно высоким. Я чувствовал, как ее тело застыло под напором новой волны страха.

– Элиас, не дай им отправить меня в тюрьму.

Ее плечи опять сотрясали рыдания.

– Тише!.. Никто тебя не посадит. Ты сумеешь убедить их, что это был несчастный случай. Просто расскажи правду, и не надо будет ничего придумывать. Я в это верю.

Не верил я в это…

– Нет, Элиас, – всхлипывала Брей. – В полиции мне не поверят. И в суде тоже. Найдутся свидетели. Митчелл знает, что ты с ней спал. И другие тоже знают. Кто я? Твоя новая подруга. А она? Помеха, от которой надо было избавиться. Вот в суде и подумают… И еще… – Она замолчала.

– Что еще?

У Брей отчаянно дрожали руки.

– Она… она сказала мне… короче, она считала, что беременна…

Чувствовалось, Брей очень не хочется договаривать.

– Беременна от тебя.

– Что за чушь! – Я опешил. – То есть такая вероятность была, но почти нулевая. Я предохранялся. И было-то это не так давно.

У меня закружилась голова. Я прикидывал вероятность того, что Джана забеременела от меня. Сердце перестало колотиться и теперь стучало с перебоями. «Вранье пьяной, обдолбанной девки», – пытался успокаивать я себя. А если не вранье?