Песня цветов аконита

— Я не хочу навлечь беду на Тами! — воскликнул юноша. — Он хочет помочь мне от чистого сердца!

— Шшш… — человечек прижал палец к губам, укоризненно покачал головой. — Зачем так кричать, господин?

— Ты знаешь — это правда про мою сестру? — он напряженно ожидал ответа, не задумываясь, что для шин солгать — раз плюнуть.

— У всех свои задания, — уклончиво отозвался тот. — Я исполняю порученное, и меня не ставят в известность обо всем остальном.

— Твой господин… как я могу верить ему?

— Вы же доверились тому, кто распоряжается хэата, Отнимающими жизнь.

— У меня не было выбора.

— Ну, а сейчас он есть. Не ошибитесь только. — Он улыбнулся, и морщинки появились у глаз. — И не надо так беспокоиться, господин. Все мы в руке Творца. Все получим лишь то, что заслужили.

— Ты служишь двум господам?

Тот покачал головой:

— Одному. Только одно служение имеет цену. Остальное — мираж.

— Не боишься убийц?

— После вашего исчезновения исчезну и я. А там… хэата обучены убивать, но найти шин — все равно, что отыскать песчинку в море.

Этому человеку Йири поверил и ждал — Тами снова придет. А шин, затерявшиеся среди слуг Хисорэ, помогут бежать. Неловко было — бежать из дома человека, возможно, спасшего ему жизнь. Но стоило подумать о сестре, и все забывал. Два дня метался по комнате, словно пойманная хасса по клетке. А вечером человечек снова возник на пороге.

— Надумали? — и улыбнулся.

— Тами здесь? — ответил вопросом на вопрос. Тот без слов протянул письмо Лисенка — почти умоляющее, немыслимое для представителя Дома по отношению к такому, как Йири.

— Он будет ждать вас. Если согласны…

— И слуги твоего господина будут ждать по дороге, так?

Человечек развел руками:

— Ни за себя, ни за него опасаться не стоит.

— Что стоит слово шин! — раздраженно бросил, но затем сказал: — Я готов. Передай ему мое согласие…

Когда стемнело, человечек принес одежду всадника, подходящую для ночной поры. Переодеться было делом нескольких мгновений.

— Охрана…

— Они спят.

— Ты подписываешь себе приговор!

— Моя жизнь — это служение господину.

— Довольно, — шепнул Йири, ступая в темный коридор. Человечек взял его за руку — он видел в темноте, словно кошка. Хоть юноша и сам мог неплохо видеть в ночи, доверился проводнику.

— Скорее! — одними губами произнес человечек, помог Йири выбраться через окно. Над самым обрывом прошли по карнизу, спрыгнули наземь. Йири повернул голову, взглянул на путь, который только что одолели, — и глазам не поверил. Невозможно. Уж не заколдовал ли его этот странный человек? Тот улыбнулся скупой улыбкой и указал на тени впереди. Тами — почти слился со стволом древнего каштана.

— Бегите к нему. Прощайте. Как бы ни обернулось — больше мы не увидимся, — человечек притронулся к плечу Йири, чуть подтолкнул — и словно растворился во мраке.

—Ты! — краска бросилась Йири в лицо при виде Лисенка — ведь он собирался воспользоваться дружбой этого юноши для собственных целей. А Тами не просто рискует — против семьи идет. Против любимой семьи. Стыдно… Но в темноте не было видно, как изменился цвета лица Йири.

Тами прижал пальцы к губам и покачал головой.

Двое скользнули между стволами — туда, где ждали люди Тами с лошадьми. Никто не окликнул, верно, человечек тот позаботился — и впрямь что-то в питье охранников подмешал. Лошади были приучены вести себя тихо — ни одна не заржала. С Тами было четверо — небольшая свита, но беглецам достаточно. «И достаточно, чтобы вещь поменяла хозяина, от Тами — к другому», — отдалось нерадостной мыслью.

— Мы уедем в сторону озера Айсу, — торопливо говорил Тами, Йири едва слушал его. Знал — отсюда всего две дороги, и на обеих будут ждать люди Зимородков. Не скоро… еще не сейчас. Еще можно испытывать радость от удачного побега. Еще не ушло из груди теплое чувство — у него появился друг. Друг, которого Йири предает… ради сестры, которой, возможно, уже нет в живых.

Глухо постукивали копыта по сухой глине, да летучие мыши — те, что еще не заснули к зиме, — вспарывали воздух стремительным неровным движением.

Йири первым заметил силуэты всадников — наверное, потому что был напряженней готовой лопнуть струны. Вскинулся — почему здесь? Рано… много раньше условленного. Охранники поначалу собрались, как хасса перед прыжком, потом враз расслабились.

— Это мой брат, — в голосе Тами спокойствия не было.

— Ханари, — тихо отозвался его спутник. И этот… за младшим братом следил. Теперь перехватит раньше. Как глупо все…

— У него много людей, — Тами всмотрелся в ночь.

— Что же вы, ради меня ссору затеете? — горечь была в голосе. Ханари подъехал ближе. Его люди — их было десять — мягко окружили встреченных.

— Здравствуй, брат.

— Приветствую, младший. Дорога в холмах в такое время опасна. Нам по пути.

Впервые посмотрел на Йири. Без улыбки, пристально — так смотрят на кубок, гадая, есть ли в нем яд. Капюшон был откинут, волосы держала темная повязка — открытым оставалось лицо Ханари.

— Будешь моим гостем.

— Нет. — Словно сталь прозвенела — Тами голову вскинул. — Ты знаешь, и я знаю. Я не позволю убить его.

— Что ты, братишка. Его жизнь для меня священна.