Песня зовет

«Если концерт ансамбля Красной Армии, — писала одна из газет, озаглавив свою статью весьма остро «Неудивительно, что Красная Армия вышвырнула Гитлера из своей страны», — не заставил вас топать ногами, прищелкивать пальцами или аплодировать, значит... вы годитесь только на то, чтобы вас уложили в гроб и проводили на ближайшее кладбище... И единственным средством воскресить мертвеца является этот величественный вечер, на котором закипает кровь и раскрываются все человеческие чувства... Трудно дать представление об истинной атмосфере захватывающего вечера, разудалых плясок, полнокровного свободного пения. Вокальная сила хора грозит, кажется, сорвать крышу театра...

Этот блестящий по своей простоте концерт освобождает зрителей от всех мирских ограничений и дает человеческому мозгу полную свободу впитывать чистое наслаждение. Эти солдаты или их предшественники воодушевляли русские войска на различных фронтах войны. И ничего нет удивительного в том, что Красная Армия вышвырнула Гитлера за пределы своей страны».

Кроме концертов, посещали мы и общественные организации английских трудящихся, бывали в их семьях, участвовали в мероприятиях Общества англо-советской дружбы. Контакты были самые дружественные, сердечные. Рабочие, артисты, прогрессивные деятели культуры искренне и тепло отзывались о наших программах.

В Англии коллектив гастролировал несколько раз. И в первый приезд, когда газеты писали: «Вчера вечером Красная Армия без единого выстрела заняла Лондон», и в следующие, когда пресса не оставляла нас своим вниманием, поместив более трехсот статей и опубликовав свыше ста фотоснимков, посвященных выступлениям, мы чувствовали, что за этим интересом к ансамблю стоит большая симпатия англичан к Советской стране, к ее народу. И неудивительно, что после выступления ансамбля по английскому телевидению мы уже в Москве получили интересное письмо от одной из зрительниц:

«Дорогой сэр!

Я понимаю, что человек, которому адресую это письмо, настолько занят, что, может быть, никогда не прочтет его. Однако это не может поколебать решимости писать, поскольку я испытываю насущную необходимость выразить свои мысли...

Я — девятнадцатилетняя девушка из Новой Зеландии. С детства через самые разнообразные каналы мне внушали мысль о коммунистическом угнетении. Но сегодня вечером смотрела по телевидению часовую программу выступления вашего ансамбля Красной Армии в зале Альберт-Холл в Лондоне. Ничто до сих пор не производило на меня такого глубокого впечатления.

Просмотр выступления ансамбля полностью изменил мое отношение к русскому народу. Я спрашивала себя: «Как могут угнетенные и несчастные люди так блестяще исполнять прекрасную веселую музыку и танцы?» Ответ полностью расходился с тем, чему меня учили с детства...

Искренне Ваша Жаклин Скотт».

Об этих гастролях можно было бы рассказывать много. Можно было вспомнить, как англичанам понравилось исполнение ансамблем государственного гимна Великобритании и как они попросили записать его на пленку. Можно было бы вспомнить и о том, как фирма «Колумбия», отобрав несколько произведений из концертного репертуара коллектива, выпустила грампластинку, мгновенно разошедшуюся большим тиражом.

В Италии мы были просто поражены активностью зрителей, которые могли во время исполнения, подчиняясь эмоциональному порыву, начать вдруг аплодировать, выкриками выражать свое одобрение.

Но однажды на одном из концертов неожиданно сцену полетели помидоры, яйца. Попали в солиста, задели баян. Что было делать? Остановить концерт? Обращаясь к коллективу и не прерывая дирижирования, говорю:

— Не реагируем, продолжаем петь!

Концерт пошел своим чередом. Только слышалось, как в задних рядах началась свалка, крики, ругань, а затем появилась и полиция. Оказывается, на наш концерт пробрались фашиствующие элементы, решившие сорвать выступление советского коллектива, затеять беспорядки. Но публика скрутила молодчикам руки, и только подоспевшая полиция спасла неонацистов от жестокой расправы. А концерт принимался публикой еще теплее. Мы долго после выступления подписывали автографы, дарили и получали на память сувениры.

Был и такой случай. Выступали в римском Дворце спорта для представителей итальянских вооруженных сил. Помню, что зал, вмещающий более десяти тысяч зрителей, был переполнен.

Заминка (не по нашей вине, а по чьей-то недоброжелательной воле) произошла в самом начале, когда из-за неточности транспортных служб ансамблю подали автобусы для поездки на концерт на двадцать минут позже назначенного срока, и мы впервые опоздали на выступление.

Как только артисты появились на сцене, раздался шквал оваций. Оказывается, публике стало известно, по чьей вине опоздал коллектив, и она бурно выражала свои чувства.