Песня

Я тогда захлебнулась от счастья — пою! Не поверила себе, взяла повыше — звучит! Спела захаровскую «Куда б ни шел, ни ехал ты» — все в порядке… Надо ж такое совпадение — в тот радостный для меня день столкнулась на улице с Захаровым.

— Приходи! Возвращайся! — решительно сказал Владимир Григорьевич.

Только вернуться в хор Пятпицкого мне уже было не суждено…

Но главное — я пела!

Растормошила наших девчат из типографии: создали самодеятельный хор, старожилы Первой Образцовой наверняка его помнят.

Скоро, узнав, что на радио есть хор русской песни, я отправилась на Пушкинскую площадь.

На радио наставницей моей оказалась народная артистка РСФСР Ольга Васильевна Ковалева. После революции Ольга Васильевна возродила для широкой аудитории родные песни в их первозданной, неискаженной чистоте. Она первой из наших певиц в 1925 году шагнула к микрофону радио, сделав песню средством массовой пропаганды. А сколько концертов дала Ковалева в селах и городах нашей страны! И еще один интересный штрих к ее «песенному портрету»: в 1927 году она выезжала на Всемирную музыкальную выставку во Франкфурте-на-Майне, где знакомила посетителей с русским песенным фольклором. Это по ее стопам шли затем деятели советского искусства, в том числе и я, представляя нашу страну на таких всемирных выставках, как ЭКСПО-67 в Монреале и ЭКСПО-70 в Осаке.

Незадолго до смерти Ольга Васильевна писала: «Я счастлива! Было у меня любимое дело — всю себя я отдала ему: русской песне!»

Навсегда запали мне в душу ее советы:

«Нужно не кричать, не голосить — петь. Можно и силы меньше затратить, а голос будет лететь… Можно кричать, чуть ли не надрываться — а люди тебя не услышат…»

«Послушай больших актеров. Иногда они шепотом говорят, а в ушах гром отдается…»

«Если ты просто громко поешь, без отношения, без души — неинтересно тебя слушать».

В Хоре русской песни радио (теперь его официальное название — Хор русской песни Центрального телевидения и Всесоюзного радио) судьба свела меня еще с одним выдающимся знатоком и собирательницей фольклора профессором консерватории Анной Васильевной Рудневой. Тогда она была художественным руководителем хора.

Никаких секретов в русском пении для нее не существовало, все тонкости, областные различия — диалектологические, орфоэпические и бог знает еще какие — были ей известны. Анна Васильевна досконально знает вокальную культуру разных народов, всевозможные стили и манеры исполнения, она расшифровала множество народных песен, объездила с экспедициями чуть ли не всю страну. Для меня Анна Васильевна и по сей день непререкаемый авторитет в вопросах народного пения.

При этом она никогда не была только кабинетным ученым. Когда дирижировала, сама подпевала.

И выражения находила какие-то особые, ласковые:

— Петь надо не только ртом — всем телом, всем существом до мизинчика на ноге.

Призывая хористов беречь связки на репетициях, Анна Васильевна любила повторять:

— На голос наденьте передничек.

Обязана я ей и тем, что она первая разглядела во мне солистку, научила петь перед микрофоном радио, и прежде всего петь тихо. Приходилось на ходу переучиваться, ведь в хоре Пятницкого пели без микрофона.

В 1951 году отмечалось 50-летие В. Г. Захарова. Угадала Анна Васильевна или по взгляду поняла — не знаю, только подошла она ко мне:

— Величальную Захарову будешь ты запевать!

И была для меня «Величальная» словно объяснение в любви к человеку, открывшему мне путь в прекрасное, в искусство.

Анна Васильевна, обычно скупая на похвалу, сказала:

— Молодец, я знала, что ты справишься!..

В хоре певица попадает в обстановку, я бы сказала, творческого напряжения: если нездоровится, надо себя преодолеть; плохое настроение — умей от него отрешиться. Хор — это коллектив.

Специфика хора требует от певицы самоограничения.

Помню, главный хормейстер, теперешний художественный руководитель хора, заслуженный артист РСФСР Николай Кутузов говорил мне:

— Не вылезай!..

И я ограничивала себя, воспитывая в себе чувство ансамбля…

И Рудневой, и Кутузову, и Рождественской — сейчас она работает у Кутузова хормейстером — я обязана многим: они прививали мне высокую хоровую культуру, давали чаще петь лирические протяжные песни, на которых оттачивались теперешние тембральные характеристики голоса. Я много пела без сопровождения, что помогало выработать чистоту звучания. В хоре радио моя вокальная палитра обогатилась нюансировкой. Я постигала тайны раскрытия песни, без которых впоследствии у меня ни за что не получились бы ни «Оренбургский платок», ни «Ивушка», ни «Течет Волга».

И что очень важно, опытные педагоги формировали во мне музыкальный вкус. Это делалось на примере лучших образцов русской народной песни. Как-никак в год мы разучивали до ста самых разных песен!

Хор прививает сценическую и певческую культуру. Это школа пластики и движения. Как выйти на сцену, как пройти на свое место, как встать, куда смотреть во время исполнения, как уйти — всей этой премудрости меня учил хор.