Песочная свирель. Избранные произведения мастеров Дзэн

Вдруг мое сознание опять сузилось до меня самого, и я задал, наверное, нелепый вопрос: «Но почему бы Вам, уважаемый дед Мазай, не отвезти зайцев к ближайшему незатопленному месту суши и не отпустить? Если хотите, я вам помогу».

Наработанным движением Мазай перекинул в лодку еще одного подплывшего русачка и, почесав затылок, нашел достойный моего вопроса ответ: «Видишь ли, дорогой мой, не все так просто, как хотелось бы. Ты не знаешь многих юридических хитростей и административных препонов, из-за которых мои зайцы лишены права обрести их привычное место жительства и пропитания, если уж общаться через узенькую щелочку обыденного сознания, исходя из реалий вашего сумасшедшего времени. Не попадут зайки в лесок по нелепой до слез причине. Наверное, ты, как старый собаковод в курсе того, что Россия-матушка иже с ней и Украина вошли в международную кинологическую федерацию (FCI), и родословные должны теперь соответствовать требованиям этой организации. В частности, из племенной работы исключены собаки, в родословных которых нет зарубежных предков. Кроме того, на каждую зверушку получается специальный сертификат с идентификационным номером, вытатуированным в паху или на ухе. И эти формальности, как мне сказали строгие дяди, необходимо соблюсти неукоснительно, чтобы избежать неприятностей в, как всегда, светлом будущем. А кто же, я тебя спрашиваю, мил человек, без этого пустит моих зайчишек – белячков да русачков обратно в лес да во поле», – и лукаво усмехнувшись, как бы сам себе ответил, – «а никто!»

Я, совсем ошарашенный и сбитый с толку, попытался возразить ему: «Дедушка, так то же собаки, а это зайцы! Где же смысл?!»

«А смысл и заключается в бессмыслии положения», – продолжил Мазай. «Ведь в этом и есть великий парадокс неповторимости нашего дзэн-сознания, но если ты сейчас же не расширишь свое до уровня последнего – я утону вместе со спасенными зайчишками. По логике вещей так должно произойти, не правда ли? Но тогда ты, и только ты, а не какие-то начальники, будешь виноват. И расширяй его быстрее. Не видишь что ли, как лодка погрузилась?!»

Не желая вреда ни деду, ни зайцам, я принапрягся и, несмотря на неординарность ситуации, все же смог выбросить свое сознание за его же пределы, как за борт своей лодки. И как только оно растеклось до просторов Космического океана, так тут же лодка Мазая приподнялась до ватерлинии и двинулась по разливу. Я долго смотрел вслед удаляющемуся суденышку, замечая, как время от времени ловкими движениями дед Мазай доставал из воды зайцев, но теперь я не задавался вопросом, куда он их девает.

Ю. Х.

ДЕКАБРЬ

Декабрь – а всё тепло,
декабрь – а всё не вьюжится,
лишь разостлала лужица
тончайшее стекло

венцом нескладных строк.
В ногах щенок ласкается,
а в лужице катается
оранжевый листок.

С. К.

ОСЕНЬ, КАК СТАРЫЙ ПОХАБНИК

осень, как старый похабник,
ставит свои перемёты
и загребает в охапки
вздохи, надежды, заботы.

Трогает сонных прохожих
и, обезумев с тоски
(что ни на что не похоже),
тискает грузовики.

С. К.

ГРУСТЬ

Вечерело. Худенькие ставни
на ветру стучали. Солнца диск,
над обрывом, зависая плавно,
в плавни окунул свой лик.

Аисты сгрудились на хибаре,
жирный кот уселся на печи.
Я и грусть, с которой вечно в паре,
растворяясь, таяли в ночи.

С. К.

СКАЗКА ОБ УШЕДШЕЙ ВОДЕ

«Нельзя сказать, что ты необходима для

Жизни, ты сама Жизнь… Ты самое

большое богатство в мире».

Антуан де Сент-Экзюпери

Давным-давно жила-была семья овощеводов, для которых огород был единственным средством существования, как и для других семей, живших в их деревне. Семья состояла из двенадцати человек: отца, матери, уже не молодых, но еще сильных людей – пяти сыновей, трех дочерей и деда-пердеда да бабки-мозгосушки.

В обязанность взрослых и крепких членов семьи входила работа на огороде и отправление естественных потребностей только в отдельную яму, над которой устраивался переносной деревянный домик под названием «нужник». В обязанности еще не окрепших или уже ослабших членов входило лишь второе – оправляться в нужнике и нигде более. Это был закон! И за выполнением его строго следили как отец, так и мать, а нарушители сурово наказывались прутьями по известному мягкому месту.