Песочница: Цветущий ад. Том 2

— У-у-у-у!!! — восторженно отозвался народ, и новый спецснаряд был мгновенно извлечен из хранилища, помещен в лебедку и уверенно поплыл к орудию, подгоняемый почти десятком рук.

Но прежде чем очередная плюха добралась до зарядной каморы, над городом разнесся какой-то странный гул. Он повторился еще дважды и только потом кто-то сообразил, что это — скорее всего труба. Только какая-то небанальная, раз даже мы ее расслышали на высоте почти в две сотни метров.

— Сэр, не нужно стрелять! — неуверенно прокомментировал звуки Джон. — Они…как бы сдаются, только не совсем…

Второй раз за последние полчаса англичанин стал объектом всеобщего внимания, но все равно разволновался и из-за этого объяснял не совсем понятно, даже на английском. Ну, или он и сам не до конца понимал то, о чем именно шла речь.

Минут через десять, выслушав все сбивчивые пояснения, я задал еще пару уточняющих вопросов одному из пленников, которого снова специально привели, и только после этого появилась надежда, что понял, о чем идет речь.

— Так о чем он? — ретранслировал Прапор, всеобщее недоумение.

— Мужики, пока еще не до конца уверен, но вроде как эти звуки означают, что они сдаются. Только не прямо «на милость победителя», а лишь частично. Горожане оставят себе оружие, но готовы прекратить сопротивляться, если мы удовольствуемся грабежом, и не станем громить само поселение, ловить и резать его жителей…

В бронебашне наступила задумчивая тишина.

— Звучит вроде неплохо… — добавил я недоумения в голос.

Длинная и томительная паузу тянулась, а лица парней выражали при этом, разные степени смущения. И не только парней. Наша Анка-санитарка показала себя боевитой и одновременно разумной, вперед не лезла, но когда нужно было — с готовностью рисковала. Сейчас же она, как и остальные, вела себя однозначно непонятно.

«…И чего это мы не радуемся?»

Еще мгновение назад мне было до слез жалко жечь снаряды на обстрел города, который нам, в сущности, не был нужен. Поражало желание парней тратить снаряды, хотя они не могли не осознавать, какая ценность на это расходуется. Но происходящее сейчас действительно удивило, потому что поначалу я думал, что команда просто пытается осознать озвученную версию, но в этот момент вдруг осознал:

«…Блин, они же мстили местным этим обстрелом за их благополучие и готовность подчиняться упырям, а сейчас стесняются спуститься и посмотреть им в глаза⁈ Фигня какая-то…»

Из изначального отряда в два десятка бойцов, трех парней мы уже потеряли убитыми и трех — раненными, при этом двое из подранков — были неходячих. Да, огромный корабль был сказочной добычей, но аппетит — приходит во время еды.

Во время недолгой экскурсии по Норфолку, команда успела рассмотреть, что местные живут несравнимо богаче, поэтому надежда пограбить здесь, не могла не жить в глубине их душ. Но внизу бродило не меньше 70–80 человек ополченцев и уцелевших членов команды рейдера, способных без особого труда лишить нас возможности добыть хоть что-нибудь. И тут такая неловкость…

«…Все-таки надо же, какая штука с вами, ребята. Вы же друг друга режете, чуть ли не каждый божий день, и тут такое… — догадка казалось мне вроде и логичной, и одновременно полным бредом. — Ладно, с вопросами нравственности разберемся позже, сейчас давайте решать вопрос с деньгами. Ну, или что там у них есть…»

* * *

Полночь

До заката Сын Лорда Сайкли успел сделать, куда как немало. И даже провести время с пользой, хотя изначально в это невозможно было поверить.

Когда он обнаружил, что сбежавшая добыча сумела не только захватить его корабль, но и подготовится к бою — горю и стыду Третьего сына не было предела. Однако все это не могло сравниться с ударом, что он испытал, услышав позорный сигнал о неоправданно поспешной и трусливой сдаче.

Враги еще не успели занять свое прежнее место в порту, а он уже сказал все, что мог из того, что должно было превратить Сайкли и хозяев Норфолка в смертельных врагов. Однако его даже не выслушали.

О, нет, конечно же, кто-то из слуг этих Бледных Трусов услышал и запомнил сказанное, но формально его просто не приняли, а значит, бессильно шипеть у порога он мог все что угодно.

Какое-то время нагу казалось, все кончено и ненаследного принца ожидает позорное возвращение, полное боли и оскорблений. Но потом надежду избежать столь болезненной судьбы и неминуемого падения, ему подарил низший — из воинов здешних хозяев.

— Так ты утверждаешь, что ничего еще не окончено, и мы можем победить?

— Да, господин! У меня есть идея, как создать выход из положения!

Уже одно то, что кто-то из лордов Сайкли был вынужден слушать чужого слугу, можно было считать изрядным позором:

«…Кто бы мог подумать, что я доживу до такого…» — подумал Третий Сын, но вслух сказал совсем иное:

— Что именно ты предлагаешь?