Песочное время - рассказы, повести, пьесы

П р и н ц. Шульц? Ну что ты! Честнейший малый! Предан тому, во что верит... или чего боится. Я его никогда не променяю ни на кого.

Г о ф м а н. Что ж, ты прав.

П р и н ц (глядя в окно). Опять снег. Завтра снова все будет в сугробах.

Г о ф м а н. Я это люблю... Послушай, Вильгельм. Я все хотел тебя спросить: чем ты, собственно, занят? Ну да, ты принц, государь, это понятно. Но все-таки? Есть у тебя какая-нибудь цель? Или все это так, игра на досуге?

П р и н ц. Открыть тебе государственную тайну?

Г о ф м а н. Ну, открой.

П р и н ц. Я не знаю. Я уже не знаю ответа на этот вопрос. Все как-то замутилось... Раньше было понятно. Идеальное государство, порядок, покой. Конечно, я принуждал нищих работать - и они становились просто бедными. Но бедность - не нищета! Я наладил дороги и мосты, кое-где плохие. Открыл больницу в монастырских кельях... Я даже просто наслаждался жизнью. А теперь... Ты сам-то знаешь, зачем пишешь?

Г о ф м а н. Нет, не знаю. Ну - бог с тобой. Прости. Все как-то скудно в этом мире.

П р и н ц. Скудно... Спроси Шульца, он тебе скажет, что мир - театр. Все это твердят без умолку. И все неправы. Они не то имеют в виду. А это только и означает, что у каждого своя роль и нужно ее хорошо сыграть. Понятно, из этого идеального государства не выйдет.

Г о ф м а н. И ты следишь за исполнением?

П р и н ц. За своим. И то с трудом. Ведь я же не параноик: людьми нельзя управлять... Впрочем ты, Эрнст, играл неплохо.

Г о ф м а н. Спасибо. Я тоже доволен тобой.

Глядят друг на друга. Потом подходят друг к другу. Обнимаются.

П р и н ц (отстранясь). Ты думаешь, что прав Форш? Ты это хотел сказать?

Г о ф м а н. Насчет его лестницы на небеса?

П р и н ц. Ну да.

Г о ф м а н. Для этого нужно верить в переселение душ. Я, конечно, актер, как и Шульц. Но знаю, что в этой жизни мне такую роль уже не получить.

П р и н ц. Что, почувствовал, что как-то оно не так повернуло, а?

Г о ф м а н. Да, пожалуй.

П р и н ц. Ну что ж. (Сменив тон.) Господин министр?

Г о ф м а н. Ваше высочество?

П р и н ц. Сейчас мы будем праздновать мои именины. Я тоже должен переодеться, а вам тем временем поручаю проследить за установкой обеденного стола.

Г о ф м а н. Разве стол - это забота министров?

П р и н ц. В исключительных случаях. Свечей много не надо. Без факелов можно обойтись.

Г о ф м а н (серьезно, с поклоном). Будет исполнено, ваше высочество.

П р и н ц кивает ему, потом отворачивается, подходит к столу. Г о ф м а н идет прочь. Неслышно появляется ф р а у Ш у л ь ц. Подходит к столу п р и н ц а и гасит свечи медным колпачком.

Сцена седьмая

В темноте беспорядочные звуки оркестра. Зажигается световой круг - в нем Ш у л ь ц у рампы изображает дирижера. Это пародия на Г о ф м а н а и вообще на всех капельмейстеров. Оркестр бушует. Потом разом смолкает. Круг гаснет. С разных сторон на сцену выходят в беспорядке несколько человек с крошечными свечками в руках. Свечки почти ничего не озаряют.

Г о л о с 1- г о с л у г и. Вечно все у них раскидано.

2-й с л у г а (нагибаясь). Вот носок. И, кажется, шляпа.

3-й с л у г а. Нет, это чернильница.

1-й с л у г а. Должно быть, господина Амадея.

2-й с л у г а. А вот молоток.

Г о л о с ф р а у Ш у л ь ц. Лестницу, лестницу ищите. Нужно зажечь люстру.

2-й с л у г а. Сию минуту, госпожа советница. Сейчас.

Вспыхивает свет. Из-за кулис с л у г и выдвигают огромный неуклюжий стол. Устанавливают его в центре сцены. Откуда-то появляются стулья. Потом скатерть, приборы. Суетится несколько ф р е й л и н - всё без особого порядка. Наконец, все исчезают. Уходит и ф р а у Ш у л ь ц. И тут же возвращается среди гостей: Г о ф м а н а, Л е м к е, п р и н ц е с с ы, Ш у л ь ц а, которые появляются с разных сторон. Стол сервирован на шесть персон. Место п р и н ц а во главе стола пустует. Все рассаживаются, негромко переговариваясь, разливают в бокалы вино, кладут друг другу закуски - всё очень чинно, неспешно. Ждут п р и н ц а. Наконец он выходит - в шитом золотом мундире, с давешней шпагой на боку. В руке у него свернутый в трубку лист. Легкое волнение за столом. Ш у л ь ц ы косятся на сверток, переглядываются между собой. П р и н ц отодвигает свое кресло, но не садится.

П р и н ц. Господа! Я считаю нужным огласить этот документ (разворачивает лист), ибо его содержание касается всех присутствующих.

Ш у л ь ц ы явно взволнованы: К а р л трет лоб, К л а р а нервно теребит брыжи вечернего платья.