Песочные часы

После завтрака норн попросил меня зайти к нему в кабинет. Он ждал меня, вертя в пальцах какой-то странный предмет, узкий и тонкий, напоминавший палочку, только из белого металла. Приказав вытянуть руку с браслетом, хозяин достал из кармана уже знакомый мне шарик, сказал невидимому собеседнику: 'Можно начинать' и принялся выводить на браслете палочкой какие-то знаки, заключив их фразой: 'Я, виконт Сашер Ратмир альг Тиадей, коннетабль Арарга, приказываю тебе разомкнуться'.

Что-то внутри браслета щёлкнула, и он раскрылся.

— Из-за тебя пришлось позвать Мигеля, чтобы потом снова скрепил заклинание, — хмуро пробормотал норн. — Учти, ни на шаг от меня не отойдёшь, если потребуется, за руку водить буду.

Я была на всё согласна, чтобы хотя бы день походить без символа рабства.

Странное ощущение, даже кожа на запястье мурашками пошла.

Осторожно прикоснулась к руке, всё ещё не веря. Нет, ничего не осталось. А под браслетом, оказывается, была родинка. И кожа будто другая, ещё помнящая Кевар…

Улыбнувшись, видя, как рукав беспрепятственно скользит по запястью, я поспешила поблагодарить хозяина, поклонившись и потянувшись к его руке, но тот резко отдёрнул её, возмущённо выдохнув: 'Зачем?'. Ему было неприятно то, что я хотела сделать, хотя это естественное поведение для торхи.

Я удивлённо взглянула на норна: он смотрел на меня, слегка склонив голову набок, будто видел в первый раз. Медленно скользил задумчивым взглядом. Нет, не оценивал, просто смотрел, словно мы незнакомы, или же он стремился запомнить каждую чёрточку.

— Иди, — наконец произнёс хозяин. — Одевайся теплее: как ты и хотела, поедем загород. Надеюсь, тебе хватит получаса, чтобы собраться.

Мне хватило: я привыкла быстро одеваться, но в этот раз позволила себе немного задержаться перед зеркалом, чтобы сделать лёгкий макияж. Хочу быть красивой, хочу, чтобы на меня смотрели, чтобы оборачивались, провожали взглядом.

Несколько капелек душистой воды на запястья и за ушами (простенькой, но я о подобной мечтала в детстве, а после рождения Рагнара смогла купить) — и я готова.

Хозяин стоял в холле один, поигрывая перчатками. Норина Мирабель ещё не спустилась — ну, так ей и не положено. Она появилась минут через десять.

Хыр, низко поклонившись, отворил перед нами двери. Я, по привычке, хотела выйти последней, но норн пропустил меня вперёд себя.

Нас ожидали три оседланные лошади. Наверное, для госпожи и хозяина.

С нами ехали двое солдат — разумеется, с ними безопаснее, чем со слугами, а приказы командира они выполняют так же беспрекословно.

— Чуть позже присоединится сеньор Мигель, когда доберётся до места. Да, из-за тебя, — не стал лукавить норн. — Я знаю, что это большой соблазн, но всё же дай слово, что сегодня не сбежишь. Одно только слово — и за тобой никто не будет ходить попятам.

Помолчав, я грустно улыбнулась:

— Куда и как я могу сбежать, если вам подконтрольна почти вся армия Арарга?

— Хорошо, обойдёмся без твоих обещаний. Я не стану портить тебе праздник, конвой не приставлю. Ты ездить верхом умеешь?

Я отрицательно покачала головой. Откуда? Девочек, подобных мне, этому не учили — слишком дорого, да и бесполезно. Это аристократки охотились, устраивали конные прогулки, а мы ходили пешком или ездили на чём-то, имевшем четыре колеса.

— А лошадей не боишься? Эта смирная. Но если не хочешь…

Я удивлённо взглянула на норна. Он предлагает мне ехать верхом, не вместе с ним?

— Хочу, — ответила, не раздумывая. Если уж сегодня я свободна, то во всём. Только как я равновесие удержу, как лошадью управлять буду?

Хозяин кивнул и помог супруге взобраться в седло. Вернее, поддержал под локоток, когда она вставала на спину хыра.

Норина Мирабель ездить верхом умела, легко заняла удобное положение в седле и красиво расправила юбки, чтобы не мешали и скрывали всё, кроме ботинок.

Затем настала моя очередь. Меня, в отличие, от госпожи подсадили, потому что я понятия не имела, что мне делать.

Неприятно было использовать вместо бугорка или стремянки человека, но я смирилась с тем, что в Арарге так принято.

Крепко держа меня за талию, хозяин со спины хыра перенёс меня в седло, а норина Мирабель подсказала, что делать с ногами.

Поводья норн у меня забрал. Из каких соображений — моей безопасности или страха побега — не знаю, но я была ему благодарна: управлять лошадью я не умела, в седле-то держалась кое-как, каждую минуту боясь упасть, наверное, со стороны являя потешное зрелище.

Когда ворота остались позади, хозяин с усмешкой поинтересовался:

— Будешь дальше мучиться или только на публику? Иди уж сюда, пока всю гриву у лошади не выщипала. Заодно хотя бы рысью коней пустим, а то до реки до вечера не доберёмся. Там красиво, Иалей, тебе понравится. Возможно, какие-то травки и ягоды остались, на сухой букет хватит. Да и если нет, птицы никуда не делись и пороги тоже.