Песочные часы

— Ты врешь! Зачем ты мне врешь, Мила, ведь этого не может быть! — зло и отрывисто бросила она, поднимаясь. Но сильная рука тут же ухватила ее снизу. Алена хотела вырваться, убежать прочь — но почему-то вместо этого снова покорно опустилась на землю.

— Я тебе не вру. Успокойся, глупышка, — она поглаживала ее дрожащую руку, лежащую на ее колене, — успокойся. Все это не настолько ужасно, как тебе кажется. Любовь оправдывает все… Когда-то давно я была такой же, как ты, и верила в то, что смогу привыкнуть и жить с человеком, к которому абсолютно равнодушна. Но это просто самообман. Так жила моя мать, моя бабушка, прабабушка… Но я живу не так. И ни в чем не виню себя, потому что я счастлива.

— А как же твой ребенок, — почти прокричала Алена, — как же ты будешь смотреть в глаза своему сыну?

— У меня будет дочка, я делала ультразвуковое исследование, — перебила Мила. — И потом, это совсем не важно…

На некоторое время в воздухе повисло молчание, нарушаемое лишь беззаботным щебетом птиц и далекими звуками лесопилки. А потом, среди этой тишины, словно раскат грома, прозвучали слова Милы:

— Этот ребенок у меня не от мужа.

Резко поднявшись с земли, Алена бежала вперед, не разбирая дороги, не обращая внимания, что под ногами то и дело мнутся плоды, обливая щиколотки липкими струйками, что ветки царапают лицо, и думала только об одном — поскорее убежать от того места, где она услышала эти ужасные слова…

— Расслабься, сестренка, ты вся какая-то напряженная. Нельзя так, скоро гости придут. А ты словно на казнь. Что с тобой? — Лиза улыбалась такой знакомой с детства улыбкой, что Алена в самом деле почувствовала облегчение.

— Сама не знаю… Волнуюсь просто. Как все пройдет?

— Все пройдет замечательно! — заверила Лиза, расправляя завитый в тугую ленту локон на ее голове. — Не бойся. А жених у тебя хороший. Надежный, сразу видно. Любит тебя.

«Разве можно любить человека, с которым едва знакома?» — в ту же секунду отчетливо прозвучали в ее памяти слова, которые она слышала накануне.

— Лиза, скажи… — Обратившись к сестре, Алена вдруг замолчала, а та истолковала ее молчание по-своему.

— Знаю, знаю, о чем ты хочешь спросить. Как это бывает? — Лиза лукаво прищурилась, замерла, пристально вглядываясь в лицо младшей сестренки. Алена тут же залилась краской, побагровела, чуть слезы из глаз не брызнули…

— Да перестань ты так смущаться, я же твоя сестра! Маленькая, глупенькая… Не бойся! Я тоже боялась, а оказалось, что ничего страшного в этом нет. Просто немного больно, а потом привыкаешь.

— Тебе нравится это делать?.. — Алена тут же осеклась и покраснела еще больше. Она понятия не имела, откуда взялся этот странный вопрос, как она могла, как осмелилась спросить об этом сестру. Ей хотелось провалиться сквозь землю от стыда и растерянности.

— Нравится — не нравится… Не в этом дело. Ты же теперь станешь замужней женщиной, — уклончиво ответила Лиза, и Алена вздохнула облегченно, потому что не услышала в ее словах и тени упрека за свою бестактность, — иногда нравится, иногда не нравится. Мужчины, они ведь… Да ничего страшного, привыкнешь.

— Но как? Ведь я должна буду что-то делать! — растерянно произнесла она.

— Ничего не надо делать, он сам все сделает. Будет целовать тебя, разденет… Ну вот, опять покраснела.

— А я… Я тоже могу его целовать?

— Конечно, можешь, если хочешь, — рассмеялась Лиза, — ведь он твой муж, глупенькая. Ты можешь целовать его сколько хочешь.

— И я могу целовать его… везде? И в губы, сама? Мне не должно быть стыдно, скажи?

— Тысяча вопросов! — улыбнулась Лиза. — Зажмурь глаза, сейчас я буду брызгать лаком… Так… Теперь вправо повернись. Все, можешь открывать. Красавица, просто красавица, сестренка!

Лиза была довольна результатами своей работы — прическа на самом деле удалась, она была счастлива и рада за сестру.

— Ну а теперь слушай. Ты ведь не маленькая, знаешь, как появляются дети?

— Знаю.

— Ну а все остальное — это уже дело двоих. Как, когда, сколько раз… Сегодня ты не должна будешь ничего делать, ты ведь ничего не знаешь, ничего не умеешь, и это — твой плюс, ведь ты девушка. Он разденет тебя, будет целовать — везде. Руки, шею, плечи, губы, грудь, живот, будет ласкать, гладить тебя. Может быть, он попросит и тебя поцеловать его, или ты сама, если захочешь, его поцелуешь. А потом ты почувствуешь, как в тебя входит что-то твердое и острое. Тебе будет больно — такое ощущение, что тебя разрывают, разрезают на две части острой иглой. Потом он начнет двигаться внутри тебя. Ты ничего не должна в этот момент делать — просто лежи, и все. Сама почувствуешь, как боль пройдет. Постепенно, с каждым его движением, тебе будет становиться легче. У тебя потечет кровь — немного крови, не бойся, это совсем не опасно. И не стыдись того, что белье испачкано, — ты должна гордиться этим. А потом наступит такой момент…

Алена смотрела на сестру широко раскрытыми глазами. Она впитывала каждое ее слово. Казалось, она вся превратилась в слух.

— Какой момент? — спросила она нетерпеливо.

— Ну, как тебе объяснить… В этот момент все заканчивается.