Песочный принц в каменном городе

— Послушного! — возмутился Матвей и взорвался смехом. — Сначала скандал с офис-менеджером, которая работала в компании с момента основания — Машеньку пришлось уволить. Потом Ирину окатила холодной водой и не более чем через пол часа — Оксану. Обеим пришлось выписать премию, так как они долго и протяжно ныли об испорченных шикарных укладках! Послушного! Не смеши мои тапки!

И снова мое выражение. Я начала злиться.

— Иными словами…

— Иными словами, я люблю тебя.

— Я не верю.

Матвей встал, подошел к двери, распахнул ее, вернулся в кресло и сказал фразу, которую я сотни раз прокручивала в голове, расставшись с Артемом:

— Ты можешь идти, если хочешь.

«Если любишь — отпусти, если оно твое, то обязательно вернется, если нет — то никогда твоим и не было».

Матвей не сказал этих слов вслух — они были между строк, но мне казалось, он врет, и это очередная ловушка.

— Ты знал, что я это сделаю, правда, что украду базу? Точнее, ты ждал и сделал все, чтобы я это сделала. Зачем?

Он на секунду опустил взгляд. Хотелось, чтобы Матвей опроверг, чтобы сказал: «Глупая!», чтобы встал с этого кресла и просто обнял, хотелось обнять его, настоящего, а не услышать уклончивый и нелепый ответ:

— Теперь ты многое сможешь. Ты — настоящий боец, не заметила?

Я поднялась, сделала шаг, обернулась.

— В первую очередь, я — женщина.

И громко хлопнула дверью, хотя легче не стало. Быстрый сбор вещей, такси, Бориспольский аэропорт, билет Киев — Одесса в один конец, мой звонок Женьке.

— Да, конечно, — говорит он, — давай увидимся. Адрес помнишь?

— Говорят, ты женился.

— Говорят, ты беременна.

— Врут, — отвечаю я.

— Врут, — повторяет он.

Мы встречаемся. Вино, долгие разговоры, сигарета — одна на двоих. Будто не было расставания. Еще бокал и я думаю, может, и не было?

Его губы приближаются к моим, и я спрашиваю первое, что приходит в голову:

— Как жена Артема?

— В психушке, — пожимает плечами, — моталась где-то на последних сроках беременности, а когда вернулась… Ребенок родился мертвым. Это ее подкосило. Она кричала в истерике, что согрешила, потом — что кого-то убила, потом бросилась с воплями на маму Атема, сказала, что она ее подучила… В общем, там тьма.

Я вздрогнула. Значит, не показалось. В подъезде, действительно, была пассия Артема. Пришла по совету его мамы… Бред сумасшедшей? Возможно, но я ей поверила.

— Как Артем?

— Так же сидит на наркотиках, но это все скучно.

— Ты давно его видел?

— Его все давно видели. Он практически не появляется дома после всего, что случилось. Забудь. Это в прошлом и скучно.

Он прижимает меня спиной, теплое дыхание на шее…

— Мне кажется, я ждал тебя вечность, — врет.

— У меня тоже такое чувство, — и я вру.

Губы от шеи перемещаются к уху — мне жарко и холодно, чуть противно… С чего бы? Ведь раньше… Память вспышками показывает Матвея. Вот он в Одессе, сидит рядом, разбирает вместе со мной накладные, вызывает такси, чтобы я не шла ночью одна мимо кладбища… Вот мы стоим у ресторана в Киеве, на корпоративе, и он внушает мне, что я не в его вкусе, при этом мне кажется — лжет, и ужасно хочется, чтобы лгал…

Иногда так бывает, что встречаешь человека, и понимаешь…

А вот мы едем с ним в Киев, и он заботливо накрывает меня пледом…

Любовница — от слова любовь…

Господи, что я делаю?

— Извини, я… — отстраняюсь от Женьки. Иду к двери.

— Останься.

— Уже поздно, меня ждут, — снова вру.

Выхожу без зонта в дождь, и думаю, может, действительно, ждут? Хочу верить. Но капли холодные, я успокаиваюсь, жар спадает, напоминает о себе безнадега:

— Думаешь, все так просто? А как же его жена и дети? И ты всегда будешь только после работы.

— Заткнись! — плещется болью отчаяние.

— Попробуй, — вступает надежда.

— Слабо? — просыпается язвительность.

Да, слабо. В конце концов, я не воин, а женщина. И тут же, как женщина, позволяю себе передумать, и бой начинаю. Со страхами, недоверием, ожиданием очередного предательства… Подумаешь, выпущу на свободу своих монстров — малая толика разнообразия в пресноте мира.

Снова Бориспольский аэропорт, снова билет в одну сторону, снова ступени парадного, с которых меня столкнула девочка Артема. Забыть… Это они — прошлое. Они. Нажимаю на кнопку звонка. Вот мое настоящее.

— Привет, — смотрю в глаза цвета грозного неба.

— Привет. Ты долго.

Матвей раскрывает объятия. Я прижимаюсь к нему, устало вздыхаю, и спорю только по привычке:

— Я ждала тебя дольше.

Эпилог

Я все-таки упросила Матвея поехать в отпуск в Одессу.

— Господи, что я там не видел? — шутя, отбивался он. — Если там и было что-то привлекательное лично для меня, я сумел перевезти это в Киев.

Но меня тянуло туда, словно я чувствовала: город ответит на вопросы, которые я задала так давно, что успела даже забыть. Так и случилось.

В один из дней мы приехали на Черноморку. Не успели выйти из машины, Матвей пожаловался на духоту и сбежал под зонтик, я прогуливалась вдоль берега, когда услышала за спиной:

— Не может быть…

Обернулась. Красивый мужчина лет тридцати — тридцати пяти с песочного цвета волосами.

— Это судьба, — сказал он. — Встреча спустя три года. Не узнаете?

— Нет, вы, наверное, ошиблись?