Песок, оазис, два верблюда (СИ)

   Если девушка ожидала, что после этого он набросится на неё, то ошиблась. Денис взял её за руку, осторожно поцеловал ладонь и переплел их пальцы. Никаких лишних слов и движений, но Ева поняла, что этот жест гораздо важнее любого штампа и религиозной церемонии. Знак абсолютного доверия и уважения.

   - Я сейчас разревусь, - честно призналась она, чувствуя, как подступают слезы. - А плакать красиво не умею, поэтому морально готовься...

   Денис громко рассмеялся, мгновенно толкая её обратно на подушки и нависая сверху:

   - Только ты можешь сказать что-то похожее в такой момент, - он заглушил возражения горячим поцелуем. - Но я тебя все равно люблю.

   - Я тебя - тоже, - теперь было уже не важно, какие мотивы и внутренние запреты удерживали от этих слов. Да и вообще, какие, к черту, ограничения, когда решаешься быть абсолютно честной с любимым человеком?

   - Знаю, - он нашел молнию на платье и потянул замочек вниз. - Ты же ведь тоже все понимала ещё до того, как я сказал? - он с нажимом погладил впадинку позвоночника, одновременно расстегивая бюстгальтер.

   - Конечно, - теперь было гораздо проще признаться даже самой себе. Она замечала все мелкие жесты и поступки, которые были намного важнее слов.

   Денис стянул с неё платье вместе с бельем и потянулся к своим брюкам.

   - Точно доверяешь? - он выдернул ремень и сделал из него петлю. - Протяни руки.

   - Я не любительница садо-мазо, - предупредила Ева, но послушно сложила ладони и вытянула их перед собой. Прохладная кожа плотно, но не сдавливая, оплела её запястья.

   - Помнишь, ты спрашивала, почему я сам не могу наложить тебе швы? - Денис едва ощутимо погладил её раненую руку. - Потому что не смогу намеренно сделать тебе больно, - он потянулся и закрепил свободный конец ремня на спинке кровати, медленно спускаясь ладонями по внутренней стороне предплечий девушки.

   - А непреднамеренно? - она не знала, откуда берутся силы, чтобы задавать вопросы, когда внутри все скручивает от желания ощутить его на себе, в себе.

   - Не хочу врать, - пальцы замерли на груди, поглаживая соски, заставляя их сжиматься и твердеть, а саму Еву выгибаться от горячих волн, поднимающихся от низа живота все выше, огнем проходящих по венам и дурманящих разум. - Сделаю, и не раз. Так же, как и ты мне.

   - День, - Ева открыла потемневшие от страсти глаза и, обхватив его ногами за бедра, потянула на себя, - заткнись и раздевайся уже, наконец.

   - Как скажешь, моя королева.

   Но, вместо того, чтобы раздеться, положил её на живот, аккуратно устраивая поцарапанную коленку на подушечку.

   - Тебе не тяжело? - он сел на её ноги, сжимая в захвате щиколотки.

   - Нет. Что ты задумал? - ей было не совсем удобно говорить, но любопытство и предвкушение становились все сильнее.

   - Сейчас узнаешь, - Денис провел языком по линии её лопатки, одновременно лаская ладонями поясницу, нажимая и поглаживая так, что Ева всхлипывала от остроты ощущений.

   То, что он делал после этого, почти стерлось из её памяти, осталась только слепящая жажда, нужда в прикосновениях и поцелуях. Желание такой силы, что она вслух умоляла его и абсолютно не чувствовала себя как-то ущемленной. Наоборот, каждое его движение и ласка были только для неё. А ведь он просто вполне невинно гладил и целовал ей спину.

   Ева вскрикнула от неожиданности, когда Денис довольно ощутимо шлепнул её по попе.

   - Что ты делаешь? - немного сорванный голос звучал хрипло и тихо.

   - Я же обещал не только рассказать, но и высказать, - мужчина поцелуями загладил зудящее от удара место. - Это за то, что подвергла себя опасности.

   Новый шлепок.

   - Ай! Прекрати, извращенец! - Ева завозилась, пытаясь вырваться, но петля на ремне была затянута на совесть.

   Ещё один.

   - Ты же сказал, что не можешь намеренно делать мне больно...

   - А тебе больно? - и снова едва ощутимые движения языка, успокаивающие раздраженную кожу.

   - Нет, - после секундного колебания призналась она, плавясь от ласк, подстегиваемая чувством собственной беспомощности.

   Денис оторвался от своего увлекательного занятия, освободил её руки и, перевернув на спину, смял губы в почти жестком поцелуе. Ева отвечала так же сильно, почти отчаянно, стараясь каждым касанием стать ближе. Ей было все равно, что не хватает воздуха, да и зачем он вообще, глупость какая...

   С трудом оторвавшись от припухших губ, он спустился ниже, покусывая и зализывая бледно-розовые следы своих зубов на её плечах, ключицах... И ни разу Еве не стало даже неприятно. Она не понимала как, но Денис точно знал, где проходит граница между обжигающе-острыми ласками и болью.

   - Не могу больше, - прошептал он, покрывая короткими жадными поцелуями её грудь. Он потянулся к сброшенной возле кровати одежде и вернулся с зажатым между пальцев квадратиком фольги. - Все будет так, как ты скажешь.

   Ева забрала у него из рук презерватив и провела уголком упаковки по шее Дениса, ниже, царапнула сосок.

   - Ева...

   От звука его голоса, звучащего вот так - сипло, сдавленно, губы девушки дрогнули в чувственной улыбке.