Песок в руке

 Когда я стала задыхаться, я открыла глаза и попыталась оттолкнуть его, но блондин одну руку положил мне на затылок, не давая уклониться. Воздуха не хватало. От нахлынувшей паники я перестала отвечать на поцелуй, лишь мычала слова протеста ему в рот. Блондин продолжал увлеченно целовать меня, словно поглощая и вбирая в себя. Все вокруг закружилось и начала появляться знакомая темнота. Справа пролетела вспышка. Я оглянулась и увидела, что стою одна на промокшей улице. Дома растворялись в темноте, вместо них появлялись звезды и какие-то далекие планеты. Прямо над головой появилась зелено-голубая галактика. Асфальт под ногами исчез, уступив местно черной пропасти, которая начала меня медленно втягивать в свое мрачное глубокое нутро. Я закричала и полетела вниз, вытянув руки к раскинувшейся в темном небе галактике.

Глава 7

 Путешествие Зейны и Ромо только началось, но принцесса уже готова была прибить невыносимого и бесцеремонного стражника.

 Весь первый день они скакали на лошади, несколько раз сделав короткие паузы. Бессердечный воин словно решил уморить принцессу, не давая им времени для передышки. Девушка выглядела слабой, поскольку очень устала от жары и постоянной скачки. В обед они лишь попили воды, и к вечеру, Зейна уже готова была упасть с лошади, ведь она так и не ужинала.

 Всю дорогу она старалась не думать о тех людях, что остались позади за спиной, но лицо Инке постоянно всплывало перед глазами, как только она вспоминала родной дворец. Девушка искусала губы до крови, но не заплакала. Да и плакать было нечем, слез уже не осталось.

 Зейне не верилось, что вся ее легкая и спокойная жизнь вдруг рухнула, точно обломки старого сарая. Но нужно было принять этот факт и двигаться дальше. Чертов воин был прав. Больше не было места ее вечерним посиделкам в беседке, или ее беззаботным играм с Хивой. Больше не было ее изнеженных дней, безделушек и яркой одежды. Из родного отчего дома она бежала в неизвестность, чтобы просто выжить.

 Поздно вечером они, наконец, остановились, и Ромо поставил шатер для них. Весь день они даже и словом не перемолвились, Зейну раздражало, что при езде они были так близко друг к другу, а его жесткая рука лежала на ее животе, удерживая ее в седле. Даже сквозь несколько слоев ткани они чувствовала жар его руки. Ладонь иногда исчезала с живота, давая ей свободно продохнуть, лишь для того, чтобы убрать ее волосы с его лица и снова вернуться обратно тяжелым камнем. Его дыхание было ровным, она ощущала его затылком и тихо завидовала. Сама Зейна задыхалась, все тело затекло, нервы были на пределе.

 Даже когда они остановились, Ромо пришлось помочь девушке слезть с лошади, иначе она бы просто свалилась кулем на остывающую землю.

 Воин развел небольшой костер напротив шатра, постелил тонкое покрывало, и Зейна вытянула ноги, постанывая от удовольствия. Сам он уселся подальше от нее прямо на землю, перед этим бросив ей ячменную лепешку на колени. Лепешка была холодной и комковатой, но голодная  принцесса съела ее за минуту, практически не прожевывая.

 Она украдкой поглядывала на своего спасителя, но он не обращал на нее никакого внимания, что даже не заметил бы, смотри она на него в открытую.

 Ромо сидел и разминал свои мышцы, отбросив черные волосы за спину и глядя на звезды в небе. Меч лежал рядом с ним. Его темно-синие одежды были в пыли, но и девушка была не лучше.

 После ужина девушку тут же потянуло в сон, она встала и ушла в палатку.

 В палатке было тесно и холодно, она укрылась и задремала. Ночью она проснулась от того, что бесцеремонный стражник протискивался к ней в палатку. Ее сердце гулко забилось в панике, она сжала колени и перестала дышать. Но стражник невозмутимо лег рядом и, накрывшись другим покрывалом, повернулся к ней спиной. Через пять секунд в палатке раздался беззаботный храп.

 Зейна никогда так близко не находилась к мужчине, не считая своего отца или братьев. Но это было совсем другое. Сейчас она лежала и спиной ощущала его крепкую спину, которая касалась нее при каждом вдохе. Для принцессы, которая воспитывалась в полагающей строгости халифата, это было дикостью, но уйти, чтобы спать на холоде под открытым небом хотелось еще меньше, поэтому, еще немного повозившись, она все же уснула.