Пессель М. Заскар. Забытое княжество на окраине Гималаев

Путешествие по Аруну представляло собой первую попытку плавания по гималайским рекам. Была доказана принципиальная возможность движения по ним судов на воздушной подушке. Какое это имеет значение в здешних условиях, мы поняли на одном из притоков Аруна. Берега представляли собой отвесные стены, на верху которых виднелись человеческие фигурки. Их разделяла река. Я знал, что путь от одного берега до другого занимал... четыре дня. Да, надо было два дня идти вниз до переправы, а потом два дня вверх, к прежнему месту. Будучи соседями, порой даже перекликаясь друг с другом, люди не могли встретиться, пожать друг другу руки. Позже я узнал, что племена, обитавшие на двух берегах в сотне метров друг от друга, говорили на разных языках.

Мы преодолели каньон, разрезающий хребет Махабхарат. Дальше на север лежала долина, упиравшаяся в массив Эвереста. На карте до макушки Земли было чуть больше ста километров. Учитывая, что за день нам с Бобом удалось пройти пятьдесят километров, до высочайшей точки планеты оставалось два перехода на СВП. Как все доступно на карте...

Ко мне понемногу возвращался оптимизм, основательно подорванный кораблекрушением. Надо было готовиться к продолжению путешествия, постаравшись учесть опыт предыдущих плаваний. Было замечено, что при перегревании моторов существенно уменьшается маневренность, поэтому стали грузить на аэроглиссер меньше канистр. С собой на борт мы брали солидное количество запасных частей: лопасти вентиляторов, резиновые заплаты, тросы и прочее, не считая весел, якорей, еды и питьевой воды (последнее звучит особенно курьезно при описании путешествия по реке). Таким образом мы могли взять всего три канистры, что обеспечивало дальность хода в сто двадцать километров.

Опыт отчетливо показал, что наши СВП, не будучи ни самолетами, ни кораблями, ни автомобилями, унаследовали дефекты всех этих трех видов транспорта. Они опрокидывались, как корабли, наталкивались на препятствия, как автомобили; немало стараний приходилось прикладывать, чтобы оставаться «на лету» и не совершить вынужденной посадки посреди реки. [91]

Для тех, кто знаком со всеми тремя средствами передвижения, трудно описать ощущения, которые испытываешь, поднимаясь против течения неведомой реки. Пожалуй, это больше всего похоже на бреющий полет. Добавьте к нему такую деталь: поскольку на аэроглиссере нельзя делать резких поворотов, каждый маневр оказывался выбором между Сциллой и Харибдой. Скорость была нашим спасением и одновременно нашим злейшим врагом. Необузданный нрав горных рек создавал удивительную атмосферу, и эмоции, пережитые в Гималаях, не шли ни в какое сравнение с теми, что я испытал на смирных реках Франции и Испании.

Пусть слово «необузданный» не покажется читателю авторским преувеличением. Когда я пишу эти строки, мне вспоминается, как мы топтались на месте в одном из ущелий. Вода мчалась под нами со скоростью тридцать километров в час, мы продвигались вперед с той же скоростью и в соответствии с законом физики стояли на месте по отношению к берегу. Эхо от воя моторов билась о стены ущелья, и, казалось, горы хохотали над тщетными усилиями людишек проникнуть в их сокровенное царство.

Нашей целью было пройти все три ступени гималайских хребтов. Получилось так, что начали мы со второй ступени. Для прохода через Главный Гималайский хребет требовалось специальное разрешение правительства Непала. С целью упорядочить нашествие альпинистов и неорганизованных туристов в страну правительственное ведомство заранее рассматривает заявки каждой экспедиции, уточняет маршрут, принимает во внимание снаряжение и квалификацию участников и лишь затем высказывается «за» или «против». Мера эта разумная и необходимая. Наша заявка лежала в Катманду. Поскольку возможности судов на воздушной подушке были неизвестны ответственным лицам, принимающим решение, ответ не мог прийти очень скоро. Правда, мы надеялись на покровительство генерала Сурендры, и оно в конечном счете сыграло важную роль, но об этом позже. Пока же было решено сначала спуститься к югу и оттуда от границы с Индией, из района джунглей начать движение по реке Кали-Гандак через первую ступень — Сиваликский хребет. Если разрешение поспеет вовремя, мы сможем по тому же Кали-Гандаку выйти к конечной точке нашего маршрута.

Переезд на юг обошелся без злоключений. Мы добрались до Чатры, где нас подобрал грузовик, доставивший экспедицию со всем снаряжением к месту старта на берегу Кали-Гандака.

Я был очень рад встрече со старым знакомым, моим «крестником». Правда, на сей раз все было по-другому. Во время предыдущих странствий по Гималаям, когда меня охватывали страхи или сомнения, я вспоминал об опыте предшественников, и это подбодряло. На сей раз мы были пионерами и предоставлены сами себе. Перед каждым перекатом надо было быстро решать, как действовать. Малейший просчет отдавал нас во власть могучей стремнины. [92]