Пессель М. Заскар. Забытое княжество на окраине Гималаев

Мы с Майклом стали собирать аэроглиссеры. Надули корпус, положили доски, укрепили моторы. За прошедший срок мы научились работать автоматически, руки сами делали нужные движения. На сей раз проделывали все с особой тщательностью. Успех всего предприятия зависел теперь от каждой гайки. Работая гаечным ключом, я время от времени косился на реку. Вся видимая поверхность представляла собой огромный перекат, не было ровного места — повсюду одни бурлящие гребни. Издали казалось, что километрах в полутора выше по течению река таинственным образом исчезала. То был вход в Большую Гималайскую щель, глубочайший на Земле каньон. [107]

Взгляд, брошенный вниз по течению, тоже не приносил успокоения. В восьмистах метрах дальше река обрывалась с уступа высотой с двухэтажный дом. Если мотор заглохнет на старте, нас снесет туда на верную гибель. Может быть, не стоило выбирать для отплытия столь опасное место? Разумеется, вслух я не стал этого произносить.

Майкл запустил мотор и сделал пробный круг по суше: следовало выяснить, как влияет высота на работу двигателей. Мы знали, что моторы потеряют значительную часть мощности, вопрос был в том, хватит ли оставшейся части на преодоление бесконечных перекатов. Пока не было никаких отклонений от нормы: моторы гудели ровно, карбюраторы были отрегулированы так, чтобы увеличить в них доступ воздуха.

Настал момент, когда надлежало тронуться в путь. Мы решили, что я войду в каньон первым, а Майкл с носильщиками двинется по берегу с запасом горючего, запчастей и остальным снаряжением. Тропа вилась по карнизу над рекой, и Майкл, как мы надеялись, сможет наблюдать за моим продвижением. Если все пройдет благополучно, мы должны встретиться в двадцати пяти километрах выше по течению, в Тукуче. В этом крупном селении живут тхакали, исстари занимающиеся перевозкой соли с Тибетского нагорья.

Река Кали-Гандак почитается священной, и именно здесь, в Большой Гималайской щели, находят на дне реки священные камни «салеграм» (окаменелые аммониты), почитаемые индуистами и буддистами. Недалеко от Тукучи стоит знаменитое святилище Муктинатх с «горящей водой» и «горящим камнем». Муктинатх на протяжении веков был местом поклонения верующих. «Горящая вода» и камни имеют простое объяснение: святилище построено в месте выхода горючих газов.

Перед тем как пускаться в путь, надо было пройти крещение. Я зашел по колено в воду. На мне были водолазные сапоги и комбинезон из специального изолирующего состава, так что холода я не почувствовал. С помощью носильщиков Майкл спустил ко мне машину. Я взглянул на почти вертикальные стены, вздымавшиеся над водой; сзади слышался адский грохот водопада...

Что ж, мы сами стремились к этому. Я выскочил на стремнину и стал пробовать ход машины на разных режимах. Сразу выяснилось, что на малой скорости аэроглиссер клюет носом и течение сносит его назад: маленькая посудина обладает плохой остойчивостью. Я придвинулся к берегу, махнул на прощание Майклу и устремился в каньон.

После первого поворота я потерял Майкла из виду. Оставалось надеяться, что я ему виден сверху. Прямо по курсу русло реки стискивали основания могучих восьмитысячников, чьи имена с придыханием произносят альпинисты всего мира. Мне предстояло букашкой проползти между ногами великана. Река неслась назад, перекатываясь через крупную гальку. Вскоре [108] волны стали крупнее. Я решил взять еще ближе к скалистому берегу и тут вдруг заметил, что река меня тащит вспять. Каждая минута казалась вечностью. Наконец, разогнавшись, я одолел перекат.

Река немного расширилась — слева в нее впадал приток. Он начинался в леднике где-то наверху и устремлялся вниз по огромным каменным уступам. Зеленоватые ледяные сосульки свисали, как новогодние украшения. За поворотом я не успел увернуться от камня, и машина отлетела назад. Пришлось спрыгнуть в воду и обойти препятствие, затем я выскочил на середину «фарватера» и на полном газу... наскочил еще на один камень!

Лишь позже я понял, почему аэроглиссер не поднимался над водой. При расчетах инженеры не приняли во внимание важную деталь: на большой высоте давление между поверхностью воды и днищем внутри «юбки» падало. Таким образом, подушка получалась плоской, толщиной всего несколько сантиметров, соответственно возрастало трение «юбки» о воду, а днище значительно чаще чиркало о камни. Все это не давало возможности развить нужную скорость, приходилось то и дело соскакивать в воду и обходить препятствия.

За очередным изгибом русло вновь стало расширяться — я приближался к концу пятнадцатикилометрового коридора. Скоро должны были показаться первые домишки Тукучи. Вода приобрела цвет слоновой кости. Местами река расширялась до восьмисот метров. Все эти подробности я отмечал краем глаза, поскольку дно было усеяно крупными камнями и приходилось резко маневрировать.