Пестрые истории

Кто скрывался под именем мэтра Дудулеуса, узнать не удалось. Вне всякого сомнения, что он очень талантливо создал образ Вечного жида; вырисовывающаяся из его рассказа фигура Агасфера, да и само это имя прочно укрепились и в позднейшей легенде.

Пробужденная фантазия с тех пор словно видела перед собой живым чеботаря из Иерусалима, масса вестей стала появляться о нем, и в них приукрашивалось либо подправлялось сообщение Дудулеуса.

В начале XVIII века Агасфер будто бы посетил Англию. Там он назвался членом Большого Совета Иерусалима и рассказывал, что когда Христос покинул дворец Пилата и на своем скорбном пути остановился у его дома, он, прогоняя его, сказал: «Убирайся, ты все еще здесь?» А Иисус так ответил ему: «Я уже иду, а вот ты будешь блуждать, покуда я не вернусь». Он знал и помнил всех апостолов, описал их лица, волосы, одежду. Сказал, что уже обошел весь мир, а блуждать ему до самого конца света. Он говорил на многих языках, сообщая такие точные факты о произошедших событиях, что слушатели не переставали изумляться. Оксфордский и Кембриджский университеты послали на встречу с ним самых ученых своих мужей, но и они не смогли поймать его на противоречиях. На вопрос, каково его мнение о Магомете, отвечал, что хорошо знал его, что Магомет весьма просвещенный человек, хотя и не свободный от некоторых заблуждений; так, он отрицал распятие Христа, а ведь Агасфер собственными очами видел, как его прибивали к кресту. Рассказал также, что как раз находился в Риме, когда Нерон поджег город; знавал Саладина, Тамерлана, Баязета [109]и приводил точные даты крестовых походов.

В 1721 году он объявился в Мюнхене. Это событие увековечено в одной старинной рукописи, которую обнаружил и опубликовал австрийский историк Йозеф Хормайр, директор мюнхенского государственного архива.

«В Мюнхен Вечный жид, то есть блуждающий до конца света чеботарь-сапожник, прибыл 22 июля 1721 года, прибыл он к воротам Исар, однако, не будучи пропущенным в город, некоторое время пребывал в Гайдтхаузене и беседовал с людьми, толпами повалившими туда. Он рассказывал, что как ударил он Христа по шее, у его потомков правая рука вдвое длиннее, чем левая; а на поколения тех, кто оплевывал Христа, наложено проклятие оплевывать самих себя. Сам он уже семь раз обошел весь свет».

Дальше больше.

Остались совершенно ощутимые доказательства пребывания Агасфера, которые можно потрогать рукой. В Берне, Ульме и Вене показывали огромные башмаки, он оставлял их в трактирах, где останавливался на ночь. Мориц Берман, историограф старой Вены, собственными глазами видел сохраняемые как реликвию огромные башмаки у одного венского трактирщика [110].

Эта чудовищная пара обуви, без сомнения, имела возраст в несколько столетий, по весу она тянула на 25 фунтов и была обита немилосердно большими гвоздями. По Берману, вполне возможно, что эта пара принадлежала какому-нибудь паломнику, который желал тем самым еще больше усложнить исполнение своего обета. А возможно и то, что они принадлежали какому-нибудь сапожному цеху как цеховой герб, привлекающий внимание прохожих.

Сейчас, пожалуй, был бы вполне уместен вопрос, где же искать начало легенды о Вечном жиде?

И. Т. Грессе, протестантский богослов, придворный библиотекарь саксонского короля, один из признанных знатоков средневековой литературы, в своей книге о Вечном жиде, вышедшей в 1844 году, взвесив все аргументы «за» и «против», пришел к выводу, что реальное существование его не так уж невозможно.Против него можно бы принять только молитву самого Иисуса: «Отче, прости им, ибо не ведают, что творят». Опять же, если Иисус противу своего всепрощающего, бесконечного милосердия сделал на сей раз исключение, то он мог сделать это только для того, чтобы оставить последующим поколениям подтверждение своей божественной миссии. Не выдерживает критики и то возражение, что-де некий обманщик, воспользовавшись легендой, выдавал себя за иерусалимского чеботаря. Не выдерживает, потому что ни епископ-армянин, ни Паулус фон Айтцен не видели никакой личной выгоды ему в его рассказах, — все сообщения о странствующем по Европе Вечном жиде утверждают, что денег ему было не нужно, а если что и принимал, тут же раздавал бедным.