Пьесы

Журналист выходит из комнаты и возвращается с кухонным топориком для рубки мяса. Визитёр берёт топорик и отрубает левую ладонь. Журналист непроизвольно вскрикивает. Визитёр хладнокровно показывает ему руку без ладони. Из разрубленной руки, на удивление, не вытекло ни капли крови. Визитёр прикладывает отрубленную ладонь к запястью. Журналист жадно смотрит. Проходит минута и рука выглядит так, будто её никогда не калечили. Визитёр двигает пальцами и вращает ладонью в запястье. Журналист явно ошарашен увиденным.

Визитёр. Одна из многих особенностей. Мгновенная регенерация тканей.

Журналист. А каковы другие?

Визитёр. Важно не "что", важно "как" и "почему".

Журналист. Расскажите.

Визитёр. Сто два года тому вперёд, примерно, в мире разразилась эпидемия неизвестной поначалу болезни. Обнаружить возбудителя при существующих на тот момент медицинских технологиях не составило особого труда. Выделенный болезнетворный агент — вирус — отличался высокой вирулентностью, лабильной мутагенностью и длительным инкубационным периодом. Вирус распространялся воздушно-капельным путём, передавался при контакте с переносчиком инфекции, от матери к плоду во время беременности. Попав в организм, вирус встраивался в ту часть ДНК, которую принято называть"мусорной" или "некодирующей" и как бы "засыпал" на весьма продолжительный срок. От нескольких лет, до нескольких десятилетий. А затем однажды он просыпался, активизировался и п-у-у-у-у-х!! - начиналось моровое поветрие. Умирали сотни, тысячи, десятки тысяч. Эпидемия внезапно вспыхивала и внезапно угасала. Вакцина была бесполезна. Вирус мутировал постоянно. Очаги эпидемии возникали то тут, то там. Вспыхивали и угасали, угасали и вспыхивали вновь, унося множество жизней, а учёные никак не могли справиться с болезнью. Цивилизация, извините за высокопарный слог, балансировала на грани, то есть стояла прямо-таки на краю пропасти. Скорость распространения заразы была такова, что в кратчайший период заражены оказались все. Кроме тех, кто безвылазно сидел в подземных бункерах высшей защиты. Ясно, что это были наши светлые умы, последняя надежда гибнущего социума. Президенты, политики, депутаты, военные. (Усмехается) Шучу. На самом деле генетики, вирусологи, эпидемиологи, биологи, химики... математики, программисты, инженеры, специалисты по бесперебойной связи в качестве вспомогательного персонала. В общем, они нашли выход из создавшегося положения. Им удалось генетически модифицировать исходный вирус так, что он из убийцы превратился в защитника. Фактически они создали универсальную вакцину и спасли вымирающее человечество. Не люблю я, конечно, всю эту пафосную херню, годную для новостных передовиц, однако здесь всё точно, не убавить, не прибавить. Человечество в целом — оно ведь вполне себе реально загибалось.

Журналист (быстро). В чём был подвох?

Визитёр (прищёлкнув пальцами). В результате. Результат превзошёл все ожидания, если предположить, что таковые у кого-либо когда-либо имелись. Процесс изменений напоминал сход лавины. Одна маленькая снежинка, упав на склон, сдвигает со своего места пару-тройку ближайших соседок, которые, в свою очередь сбивают ещё пару-тройку снежинок, которые вовлекают в движение большее и большее количество снеговых частиц и вот, по склону вниз уже несется чудовищная снежная масса, сметающая всё и вся на своём пути.

Журналист. Образное сравнение, но хотелось бы больше конкретики. И не бросайте, пожалуйста, окурки. Пепельница на столе рядом с вами.