Пьесы

Осень. Набережная. П е т ь к а  и  Ц и н и к  сидят на скамейке. Моря не видно, но слышен шум прибоя. Циник в темном свитере, темных брюках, Петька в клетчатом пиджаке.

П е т ь к а. А в прошлый раз Колобов все же здорово тебе хвост прищемил. (Смеется.) Ты изворачивался, будто уж на сковородке.

Ц и н и к (степенно). Ты, Петр, далек от истины. Он достаточно начитан… И вообще твой Колобов — человек любопытный.

П е т ь к а (серьезно). Цепкий мужик, куда там. Вон уже сколько панькается со мной. В люди выводит. А таких, как я, знаешь сколько у него? Тьма!

Ц и н и к (рассудительно). Любопытен. Однако меня в люди ему не вывести. (Задумывается.) Я много размышлял над смыслом бытия. Прочитаны мудрейшие книги. Они так же противоречивы, как сама жизнь. (После паузы.) Не верю я в радужные перспективы человечества.

П е т ь к а. А на кой черт тебе человечество? Думай о себе. Полюби кого-нибудь. (Мечтательно.) Любовь похожа на солнце. Чем выше поднимается, тем жарче припекает.

Ц и н и к (поучительно). Любовь — болезнь воображения, обман.

П е т ь к а (весело). Ну, ты даешь! Любовь, может, и болезнь. Но только от нее человек вроде человечнее делается. Я по себе знаю… Влопался я, кажется, в Белкину…

Ц и н и к (со вздохом). Ты уже болен, Петр. Тлетворное дыхание любви опалило тебя. Теперь ты будешь медленно и неумолимо разлагаться.

П е т ь к а. Чокнутый ты какой-то. А еще с Колобовым вздумал сражаться.

Ц и н и к (оглядываясь). Не шуми, Петр. Сюда кто-то идет.

П е т ь к а. Я же тебе говорил, что он придет. Этот от своего слова не отступается. Знай держись!

Появляется  К о л о б о в, он одет по-осеннему.

К о л о б о в. Привет честной компании! (Цинику.) Как здоровье, отец Константин?

Петька и Циник встают, здороваются с Колобовым.

Ц и н и к. Здоровье так себе… Однако отпуск мой истек. Завтра тронусь в дорогу, возвращаюсь в семинарию.

К о л о б о в (садясь). Усваивать науку, как поприбыльней пасти стадо господне?

Ц и н и к (спокойно). Я не намерен сегодня отвечать на ваши колкости. Копий сломано много, а толку? Каждый остался при своем мнении.

К о л о б о в. Жаль. (Смотрит на Циника.) А в прошлый раз вы крепко поднамяли мне бока. В теософии я слабак.

Ц и н и к (признательно). Искренность ваша вынуждает меня на взаимность. Я ведь тоже после каждой встречи чувствую себя побитым. (Раздумчиво.) Если бы мы встретились годом раньше, может, все повернулось бы по-другому. Не знаю. Я единственный внук верующей бабушки. И ее семя упало, как говорится, на взрыхленную и подготовленную почву.

К о л о б о в (с сожалением). Да, вашу душу вспахали основательно. Но я очень верю, что время, сама жизнь, окружающие вас люди помогут…

Ц и н и к (с вызовом). Люди? Я бросил им перчатку. Своим поступком я хотел потрясти равнодушных людей… (Пауза.) Глупо, конечно. Человека потрясти невозможно. Это мыслящее существо, венец природы, надежда высшего разума, одержимо звериной алчностью и вселенским эгоизмом. Я знаю, что вы никогда не согласитесь со мной. Вы скажете, что человек покорил природу, что он устремился к звездам… А я вам на это отвечу: тем ближе его духовная и физическая кончина.

К о л о б о в (с досадой). Это плод вашего болезненного воображения.

Ц и н и к. Нет, это логический вывод из всех человеческих деяний. Чем больше он осознает себя властителем природы, тем сильнее разгорается в нем страсть разрушителя и самоубийцы. И теперь уже нет силы, которая могла бы противостоять этой роковой страсти. Человечество обречено! (Встает.) Я знаю: вам противны мои рассуждения. Но я обещал быть взаимно искренним. А теперь прощайте.

П е т ь к а. Прокричал «караул» — и в кусты?

К о л о б о в (спокойно). Не упрекай его, Петр. (Цинику.) У меня к вам только один вопрос. Кто из святых сказал: «Не думайте, что я пришел принести мир на землю. Не мир пришел я принести, но меч…»

Ц и н и к (передернув плечами). Сам господь…

П е т ь к а (удивленно). Ого! Значит, это он заварил кашу?

Ц и н и к. Меч его уже занесен над грешными головами…

К о л о б о в (протягивая руку). До свидания, отец Константин. И все же, если вас когда-нибудь потянет к свету, возвращайтесь в Южноморск.

Ц и н и к (кланяясь). Благодарствую. (Уходит.) Петька. Надо было ему накостылять. Вон чего понаплел.

К о л о б о в (вздыхая). Лежачих не бьют, Петр.

П е т ь к а. И то верно. (После паузы.) Я все боялся, как бы его кондрашка не хватила. Дюже нервный.