Пьесы

Генерал(в тон ей, азартно): Именно, поэтому принятие этого интересного, я бы даже сказал, богоугодного, законопроекта должно сопровождаться… ммм… скажем так: переосмыслением правоприменительной практики. Которое давно назрело!.. Ведь что получается, толпы матёрых преступников совершают правонарушения практически ежечасно. А их преступные действия, как правило, не находят должной правовой оценки. За очень редкими исключениями…

Ведущая(перебивает): Вы имеете в виду 282 статью?

Генерал(возбуждённо): Конечно!.. Я сам интернетчик со стажем. Так сказать, у истоков стоял… Ведь это же ужас какой-то, что там творится! (Смирнову, робко) Я правильно излагаю, отец Димитрий?

Смирнов загадочно молчит. Генерал замолкает.

Смирнов(как бы нехотя): Нууу… Я не могу сказать, что во всем разделяю такую вот эмоциональную оценку Корнея Артуровича. Сатанинский шабаш в социальных сетях, в, так называемых, блогах – это естественное следствие укоренившееся порочной практики, тотальной безответственности, безнаказанности… Ведь что происходит? Какой-нибудь, с позволения сказать, христопродавец размещает у себя в «Живом журнале» оскорбительный пасквиль, клеветнического, подрывного характера. Обливает зловонными помоями руководителей нашего государства, конституционный строй и даже (воздев перст) Святейшего патриарха!

Ведущая(улыбаясь): Кстати, а почему «лыжнег»?.. (поясняет) Так патриарха называют некоторые блогеры… Это из-за его увлечения..?

Смирнов(перебивает, сурово): Давайте не будем уподобляться… То мужество и самоотверженность, с которым предстоятель несёт свой крест…

Замолкает, хмурится и нервно теребит бороду.

(обижено) Ну, вот сбили!.. О чем бишь я?

Генерал(подсказывает): Про христопродавца.

Смирнов: Да! Спасибо, Корней Армату… ой!.. (сердито) Один мерзавец говорит, другие: видят, что с рук сошло – и повторяют! А органы – бездействуют!

Генерал(уточняет): Вынуждено бездействуют… Исправительные учреждения переполнены. С этим обстоятельством приходится считаться. Смотреть, так сказать, сквозь пальцы. В итоге, целый пласт преступников разгуливает на свободе.

Ведущая: То есть, вы предлагаете занять освободившиеся места острыми на язык блогерами?

Смирнов(поправляет): Преступниками… Причем, знаете в чем парадокс? (с лукавой улыбкой) Именно они – первыми будут проситься перевести их в церковную ограду!

Генерал(подтверждает): Молодые, образованные, из больших городов, из обеспеченных слоёв – хуже всех адаптируются.

Смирнов(продолжает, азартно): …Смотрите, как мудро распорядился Господь. (азартно) Клеветал на церковь святую и ее главу – получил по шапке – загремел на нары. Там тебе уголовнички объяснили – чего ты стоишь на земле нашей грешной. Дальше что? (пафосно) Подобно блудному сыну ползёт раскаявшийся клеветник в материнские объятия святой церкви. И получает там: прощение и возможность трудом искупить свой грех.

Ведущая: Но не все ж блогеры православные. Есть некрещеные… (неуверенно) Я не знаю… Буддисты… Иудеи…

Смирнов и генерал переглядываются и загадочно улыбаются.

Смирнов(весело): И очень хорошо, что есть! Огласим, покрестим, окормим! Вот и получится у нас эффективное миссионерство… (крякает) Байкеров – и тех покрестили. А они – на минуточку…

Ведущая(перебивает, резко): Сейчас мы вынуждены прерваться на выпуск новостей… Напоминаю: тема нашей сегодняшней передачи…

Ее голос перекрывают позывные радиостанции. Потом всё стихает. Свет гаснет.

В тишине кто-то тихо напевает «Не рыдай Мене, Мати, видя во гробе лежаща…» (песнопение Великой Субботы). В свете прожектора на сцене появляется тот же лыжник, что и в первом акте. В той же яркой экипировке. Он проходит на центр сцены – так же боком, словно перемещается по заснеженному склону. Судя по всему, у лыжника хорошее настроение. В его исполнении «Не рыдай Мене, Мати» звучит не жалобно (как обычно), а чуть ли не игриво.