Пьесы

Подожди, но завтра – четверг, и мы бежим с отпрысками!

Михалев . Это в шесть часов… А с утра и до шести – ты уедешь на дачу… Можешь взять машину!..

Михалева . Михалев, не надо мне ехать на дачу, а?

Михалев . «Надо, Федя, надо!» Темпочка! Опускайся на всю ступню!

Михалева . Михалев, я прошу тебя…

Михалев . Нервы подлечишь… А то видишь, по ночам уже селезенку вынимают…

Михалева . (вдруг сухо). Михалев, я имею право попросить тебя!.. И я прошу, не надо!

Михалев . Не понял, почему «имеешь право»?

Михалева . Хотя бы потому, что это я устроила тебе встречу с нею… ты ведь с ней уже встретился?

Михалев . Да? Интересно! И как же ты устроила?

Михалева . Понимаешь, Михалев, я чувствую этих новых дур… Наверное, потому, что они похожи на нас, прежних. В них очень сильно «стервное начало». Им достаточно что-то запретить, чтобы они тотчас безумно это захотели. Им неинтересно желать… Им интересно желать то, что нельзя! Ты ей страшно не понравился. Но я заставила заревновать бедного мальчика… Я знала: тогда он начнет с нею объясняться!.. Устроит сцену… И тогда уж ей точно втемяшится – встретиться с тобою… Я оказалась права?

Михалев . И зачем же ты это сделала?

Михалева . Для тебя, Михалев. Но когда я устраивала… я не знала, что наш сыночек так ее любит… Я уже объясняла тебе…

Михалев . Но я хочу с ней встретиться…

Михалева . А ты перехоти… Не надо самоутверждаться… за счет нашего сыночка…

Михалев . Ах, вот ты как повернула!.. Теперь ты точно поедешь на дачу…

Михалева . Михалев!

Михалев . На дачу!

Михалева . Нет! Ради нашего Алексеюшки, который не родился…

Михалев . Как интересно! Этот зародыш имел имя!.. И какое интересное оказалось имя!.. Может, обсудим это имя?.. Я, например, не знал, что он был Алексеюшка… Хотя считался бы его папой.

Михалева . Я запрещаю! Замолчи… Я умоляю тебя! У тебя тыща баб!.. Ну не надо с нею!

Михалев . Плохо бежим… Опять плохо бежим!

Михалева . Ты посмотри, как у тебя все хорошо… Тебя хотят взять на прежнюю работу. Ты поедешь в Японию. Я уже знаю! (Грозит лукаво) Скрывал от меня… Боишься сглазить, да?

Михалев . Может, и Японию – ты мне устроила?

Михалева . Нет, это ты сам! На прежнюю работу после всего, что с тобой случилось… Нет, это только ты можешь!.. Ты победил! Так что будь милосерден в мелочах!

Михалев . Ты дышишь, как паровоз… С тобой неприятно бегать…

Михалева . Ты уже привык к другому дыханию… Но пойми, это сын наших друзей!

Михалев . Это сын твоего друга… Внук друга твоего отца… Никчемное, безвольное существо, так похожее на твоих прежних друзей молодости… Они были такие же ничтожества… только почему-то надутые и важные… И с ними путалась молодуха Инга… Вам все было подано… Не мир, а скатерть-самобранка!

Михалева ( сокрушенно ). Ты прав! Ты прав!

Михалев . А я все добыл своими руками… Или, если хочешь, лапами… Что ты смеешься?

Михалева . Очень смешно можно было бы ответить.

Михалев . Да, да. Ты ведь до сих пор считаешь… что я женился на тебе… из-за твоего дерьмового папаши…

Михалева . Не слабо сказано.

Михалев. …Из-за чего еще можно жениться на беременной бабе… которая даже не хотела тебе солгать для приличия?.. Точнее, так лгала, чтобы ты точно понял… Она лжет!.. И главное для нее было, чтобы ты видел, как она тебя презирает… Ну, конечно, это можно было снести только из-за выгоды… или из-за безумной нелепой любви!.. Есть такая любовь – к недостижимому… Червяка к солнцу… Провинциала к…

Михалева . Я знаю… я все знаю, Михалев, ты меня очень побил…

Михалев . Хорошо, что ты помнишь… потому что я уже сейчас совсем не помню… Смотри – четвертый столбик, мы снова бежим хорошо! Ну ладно… зачем я… на тебе женился… я не помню. А зачем ты за меня пошла, а?

Михалева …Михалев, не будь нелепым… разбирать сейчас этот не очень актуальный вопрос…

Михалев . Я отвечу: чтобы сделать меня посмешищем, да?.. В глазах всей вашей шатии?

Михалева . А может, чтобы самой стать посмешищем?!!

Михалев . Не понял…

Михалева . Вообще ты мало что понял про Ингу… (Смеясь) Тебе еще понимать и понимать… Но сейчас это все – древность… «Но кто мы и откуда» и т. д. «Остались пересуды… а нас на свете нет!»

Михалев . Нет, я понял… Я всегда знал… что ты путалась со всеми… Но спала с ним одним… который плевал на тебя… Ради которого ты унизилась до меня, смешного, провинциального болвана… Чтобы и его тем унизить!

Михалева . Михалев, заткнись!

Михалев . Это по нему ты до сих пор сходишь с ума. Это его ты просишь во сне хотя бы вернуть твою печень? А он до сих пор ничего не возвратил, да? Все забрал, и ничего…

Михалева . Михалев, ты пожалеешь!

Михалев . Это о его сыне мы должны с тобой заботиться! Действительно, как же я смею… отбирать жену… у его сына… у родного брата… твоего зародыша…

Михалева . Ты так страстно ссоришься, Михалев… ты потерял совсем юмор… Ты еще любишь?

Михалев . Нет, милая… Я не люблю антиквариат!

Михалева . Хорошее выражение. Я его запомню… К какому часу освободить тебе квартиру?..

Михалев . Утром… Как встанем… Только не забудь… что в шесть у нас бег. Возвращайся сюда к шести!

Михалева . Да, в шесть… Мы все выйдем на эту тропу. На тропу войны, как сказано у любимого писателя детства Фенимора Купера.

Михалев . Прости, я не читал Купера в детстве. Я пас коров!

Михалева . Ну что ж… (Вдруг засмеялась .) Значит, освобожу тебе квартиру. Ну что ж! (Хохочет) Знаешь, о чем я мечтаю?

Михалев . Скажи!

Михалева . Чтобы вот так бежать трусцой – и вдруг запеть! (Хохочет) Как соловей! Ах, как я об этом мечтаю!