Пьесы, памфлеты

— Fuit baud ignobilis Argis
Qui se credebat miros acedire Tragaedos
In vacuo laetos sessor, Plausorque Theatro[194].

О том, что Ничто доступно вкусу и обонянию, знают не только люди, обладающие нежным небом и чувствительностью к запахам. Как часто заявляют, что тот или иной предмет не пахнет и не отзывается Ничем! Последнее мне довелось слышать касательно одного блюда, состоявшего из пяти или шести очень аппетитных ингредиентов. Когда же речь заходит о первом, мне вспоминается одна пожилая леди, которая терпеть не могла аромата яблок. Какой-то маленький озорник прицепил ей однажды к подолу несколько зрелых яблок, и с тех пор стоило этому мальчишке попасться упомянутой даме на глаза, как она начинала ощущать запах яблок, хотя бы их не было и на милю в окружности.

Наконец, об осязании. Вряд ли есть чувство, теснее связанное с материей, которая уж безусловно представляет собой Нечто. Мне даже приходилось слышать весьма правдоподобные рассказы о том, что иные люди способны чувствовать только хорошую палку. Тем не менее некоторым случалось ощущать движения души, — а кое-кто бывал глубоко тронут несчастьем друга, хоть и не пытался выручить его. Вот уже два примера, свидетельствующие о том, что Ничто доступно этому чувству. Еще я слышал, как один хирург, отрезая больному ногу, на вопрос, что сам он в это время ощущает, ответил: «Ровно Ничего».

Ничто в такой же степени является предметом наших эмоций, как и наших чувств. Одни любят Ничто, другие ненавидят Ничто, третьи боятся Ничто.

Мы упомянули пока лишь о трех существенных свойствах Ничто. С равным правом должны мы признать за ним наличие четвертого неотъемлемого свойства, а именно — его доступности нашему разуму в той же мере, сколь и чувствам.

В самом деле, многие считали слова «человеческое знание» лишь иным названием того же Ничто. А один из мудрейших людей на свете заявил, что он познал Ничто.

Не имея намерения заходить так далеко, я все же берусь утверждать, что человеку случается понять Ничто. Тот, кто с должным вниманием и прилежанием изучал произведения наших искусных современных писателей, будет вынужден сознаться, что, если он правильно их понял, он понял Ничто.

Читатели, для которых это осталось тайной, не раз бывали повергнуты в недоумение какой-нибудь книгой, главой или абзацем, содержащими Ничто, и по скромности своей решали, что истинный смысл прочитанного ускользнул от них, тогда как на самом деле им следовало бы заключить, что автор честно и bona fide[195] преподносит им Ничто. Помнится, как-то раз за столом одной весьма значительной особы, обладающей не только богатством, но и недюжинным умом, был прочитан темный отрывок из творений поэта, прославившегося тонкостью поистине непостижимой, причем кое-кто из присутствующих заявил, что никак не может добраться до смысла. Хозяин дома, пробежав глазами отрывок, подивился непонятливости гостей: ничто, по его словам, не могло быть проще строк, которые затруднили их. Мы стали еще больше теряться в догадках, но с прежним успехом. Наконец, мы честно признались в своем бессилии и попросили растолковать нам, что хотел сказать поэт. «Что он хотел сказать? — воскликнул хозяин. — Да Ничего!»

Подобное жестокое заблуждение вообще свойственно людям, которые не знакомы с тайной творчества и поэтому воображают, будто невозможно взяться за перо, не имея ничего в голове. В действительности же это более чем обычно. Я и сам принялся за этот трактат без единой мысли в голове, иначе говоря, избрал своей темой Ничто; но если даже не выставлять примером самого себя, остается неоспоримым ab effectu[196], что Ничто находится на дружеской ноге с современными писателями.

Неподражаемый автор предисловия к «Посмертным эклогам», принадлежащим перу одаренного молодого джентльмена, ныне покойного, пишет: «Бывают люди, которые садятся за стол, чтобы написать то, о чем они думают; и другие — которые садятся подумать, о чем они будут писать. Но есть еще третья и самая многочисленная категория людей: эти не думают ни до, ни после того, как принимаются писать, и запечатлевают на бумаге все, что есть у них в голове, то есть Ничто».

Итак, мы попытались познакомить читателя с природой Ничто и определить сперва, чем оно не является, а затем — чем является. Теперь остается показать различные его виды.

Правда, некоторые полагают, что эти виды различаются лишь по названиям. Но, чем опровергать подобную несуразицу, довольно отметить, что у наилучших авторов Ничто встречается в различных своих видах. Я ограничусь тем, что перечислю их, и пусть любезный читатель сам судит, возможно ли, чтоб все они имели один и тот же смысл.

Ничто существует в следующих видах: Ничто per se[197], полное Ничто, совершенное Ничто, Ничто в природе, Ничто на свете, Ничто в целом свете, Ничто во вселенной. И, пожалуй, еще много есть такого, чему имя Ничто.