Читаем Пьесы. Статьи полностью

В «Герое нашего времени» тенденции эти не образуют еще стилевого единства. После постановки пьесы на сцене в 1935 году Кручковский продолжал работу над ней, пытаясь более последовательно связать политический конфликт с психологической драмой. В переработанном виде пьеса должна была быть поставлена в сентябре 1939 года в Кракове. Этому помешало гитлеровское вторжение в Польшу 1 сентября 1939 года. В годы войны новый вариант пьесы был утерян и найден лишь незадолго до смерти ее автора. Кручковский вновь занялся переработкой драмы, но не успел довести до конца, и пьеса в незавершенной автором редакции была поставлена в 1963 году на сценах многих польских театров под названием «Приключение с фатерляндом».

Антифашистская тема, поднятая Кручковский в его первой драме, была и одной из центральных в публицистике писателя второй половины тридцатых годов. Это были годы нового этапа в развитии общественной, культурной и литературной марксистской мысли в Польше. Специфика его определялась объединением всех демократических сил в борьбе против европейского фашизма и внутренней реакции. После подъема революционной борьбы, вызванного влиянием Великой Октябрьской социалистической революции в первые годы существования независимого польского государства, вторая революционная волна взметнулась в период экономического кризиса 1929—1933 годов и достигла наивысшего уровня в 1936—1937 годах. Фашистско-диктаторские методы правления, все настойчивее внедрявшиеся польской буржуазией после государственного переворота Ю. Пилсудского в 1926 году, не смогли остановить ее прилива. В середине тридцатых годов на повестке дня было создание антифашистского народного фронта в стране. В борьбу против внутреннего и внешнего фашизма активно включается и Л. Кручковский. Во имя этой борьбы он принимает участие в многочисленных демонстрациях, акциях протеста против полицейского террора, в организованном по инициативе Компартии Польши в 1936 году антифашистском Львовском конгрессе работников культуры Польши, Западной Украины и Западной Белоруссии. Полицейские срывают его лекции и доклады, фашистские молодчики забрасывают его тухлыми яйцами, цензура снимает его статьи из газет, но писатель продолжает вести мужественную, упорную борьбу в защиту своих убеждений.

«Литература на общественном фронте», «Человек и повседневность», «В атмосфере диктатуры», «Почему я социалист?», «Вдоль, а не поперек истории», «Мода как общественное явление», «Женщина вчера и сегодня», «Подвалы литературы» — вот несколько названий публицистических книг, брошюр и статей Кручковского тех лет, свидетельствующих о широком диапазоне его интересов. Кручковский считал, что «публицистика — это документ непосредственного столкновения писателя с актуальными жизненными проблемами времени, свидетельство активного участия в бурном потоке жизни». Писатель не мог быть в стороне от политических, мировоззренческих и литературных споров времени. Его публицистика, как и его романы, разоблачала легенды буржуазных идеологов о «национальном единстве», об «общественной солидарности», она была остро политически направлена против либерализма как мировоззренческой позиции, она расправлялась с поборниками изоляции литературы от жизни общества и со всякого рода идеологическим мракобесием — фашизмом, национализмом, антисемитизмом. «Мы находимся на крутом повороте истории, — обращался Кручковский к читателям. — Порывистые ветры современности так сильны, что захватывает дыхание… Все меньше возможностей выбора, а выбор становится делом все более безотлагательным… Или народная демократия, или фашизм. Выбирайте, граждане!» Публицистика писателя подводила читателей к выводу о том, что узлы классовых и национальных противоречий в буржуазно-помещичьей Польше можно разрубить лишь мечом революции.

Полемизируя с пониманием социализма как категории чисто этической в работе социологически-философского характера «Почему я социалист?» и во многих других статьях, Кручковский с позиции исторического материализма обосновывает свой интеллектуальный и моральный выбор. Как писатель он отстаивает убеждение в том, что в основу художественного творчества должен быть положен марксистский, классовый анализ польской национальной истории и жизни современного общества. Фашистским и националистическим тенденциям Кручковский противопоставлял идею социализма. В социализме видел он наиболее справедливую и прогрессивную общественную доктрину, которая создает возможности для коренного переустройства общества и для расцвета подлинно гуманистической культуры.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
Революция 1917-го в России — как серия заговоров
Революция 1917-го в России — как серия заговоров

1917 год стал роковым для Российской империи. Левые радикалы (большевики) на практике реализовали идеи Маркса. «Белогвардейское подполье» попыталось отобрать власть у Временного правительства. Лондон, Париж и Нью-Йорк, используя различные средства из арсенала «тайной дипломатии», смогли принудить Петроград вести войну с Тройственным союзом на выгодных для них условиях. А ведь еще были мусульманский, польский, крестьянский и другие заговоры…Обо всем этом российские власти прекрасно знали, но почему-то бездействовали. А ведь это тоже могло быть заговором…Из-за того, что все заговоры наложились друг на друга, возник синергетический эффект, и Российская империя была обречена.Авторы книги распутали клубок заговоров и рассказали о том, чего не написано в учебниках истории.

Василий Жанович Цветков , Константин Анатольевич Черемных , Лаврентий Константинович Гурджиев , Сергей Геннадьевич Коростелев , Сергей Георгиевич Кара-Мурза

Публицистика / История / Образование и наука