Петербург – 1914 – Петроград. Хронологическая мозаика столичной жизни

Газета «Ведомости Петроградского градоначальства»: «КОМФОРТАБЕЛЬНЫЙ РЕСТОРАН „СЛОН“. Загородный проспект, 18 у Пяти углов. Завтраки из 2-х блюд и кофе 75 копеек. Обеды из 5-ти блюд и кофе 1 рубль. Уютные кабинеты. 4 новых бильярда. Во время обедов и ужинов играет салонный оркестр под управлением любимца публики капельмейстера С.А. Доннахи. Кухня вне конкуренции. Имеется большой кабинет для заказов. Торговля до 3-х часов ночи».

«КОМНАТЫ-ОСОБНЯКИ сдаются у Каменноостровского проспекта. Трамваи 2, 3, 15. Вологодская (ныне – Чапыгина) улица дом № 11 с электрическим освещением, отоплением, умывальниками с горячей и холодной водой, со всеми современными удобствами; лифт, телефоны, ванны и готовый кипяток и охлажденная кипяченая вода; кухни, побудительная вентиляция; читальный и приемный зал; балконы, сад. Телефон № 253-71».

30 (12 сентября), суббота

Температура воздуха в пределах от +8,9 до +20,5 градуса по Цельсию. Из дневника государя: «Было совсем тепло. По временам шел дождь».

День памяти святого благоверного великого князя Александра Невского – праздник кавалеров ордена святого князя, полковой праздник лейб-гвардии Павловского и Атаманского полков.

Из записных книжек Александра Блока: «30 августа. Мы обедаем у мамы в Петергофе. – Эшелон уходил из Петергофа – с песнями и ура». Через два дня (1 сентября) на основе этой записи родится стихотворение:

Петроградское небо мутилось дождем,
На войну уходил эшелон.
Без конца – взвод за взводом и штык за штыком
Наполнял за вагоном вагон.

В этом поезде тысячью жизней цвели

Боль разлуки, тревоги любви,
Сила, юность, надежда… В закатной дали
Были дымные тучи в крови.

И, садясь, запевали Варяга одни,

А другие – не в лад – Ермака,
И кричали ура, и шутили они,
И тихонько крестилась рука.

Вдруг под ветром взлетел опадающий лист,

Раскачнувшись, фонарь замигал,
И под черною тучей веселый горнист
Заиграл к отправленью сигнал.

И военною славой заплакал рожок,

Наполняя тревогой сердца.
Громыханье колес и охрипший свисток
Заглушило ура без конца.

Уж последние скрылись во мгле буфера,

И сошла тишина до утра,
А с дождливых полей все неслось к нам ура,
В грозном клике звучало: пора!

Из дневника Мориса Палеолога: «Распутин вылечился от своей раны и вернулся в Петроград. <…> О войне он говорит в выражениях туманных, двусмысленных, апокалиптических, из чего заключают, что он ее не одобряет и предвидит великие бедствия».

31 (13 сентября), воскресенье

Температура воздуха в пределах от +12,8 до +19,9 градуса по Цельсию. Осадков не было. Из дневника государя: «Летняя погода продолжается». Из дневника Марии Федоровны: «Погода стояла прекрасная».

Из дневника Мориса Палеолога: «Сегодня праздник святого Александра Невского – новгородского царя – разгромившего в 1240 году шведов и тевтонских рыцарей на берегах Невы… В Троицком соборе, который благоухает ладаном, богомольцы теснятся перед ракой святого Александра. Не менее народа и в Благовещенской церкви, перед бронзовой табличкой, где начертана простая и выразительная эпитафия: „Здесь лежит Суворов“. Женщин гораздо больше; они молятся за своих мужей, братьев, своих сыновей, сражающихся вдали».

Здесь француз все перепутал: во-первых, день святого Александра Невского отмечается 30 августа по старому стилю; во-вторых, Александр Невский был не царем, а великим князем, в третьих, тевтонов он разбил не в 1240, а в 1242 году и не на Неве, а на льду Чудского озера. Однако бытовые наблюдения французского посла, так же как и оценка военно-политической ситуации того времени, представляют несомненный интерес.