Петербург Достоевского. Исторический путеводитель

Архитектурное решение здания Сената и Синода обычно для петербургского зодчества времен николаевского царствования. Стиль заимствован у наполеоновской Франции, которая заимствовала его, в свою очередь, у императорского Рима. Такая разновидность классицизма называется стилем ампир.

Николай Гоголь и его современники дружно осуждали здание за монотонность и вненациональность. «Что за странная прихоть – возводить храмы во славу чиновников?» – писал о таких зданиях Кюстин. Герцен осуждал «стройность одинаковости, отсутствие разнообразия, личного, капризного, своеобычного» в архитектуре города: «все это в высшей степени развито в казармах». Этого взгляда придерживался и Достоевский: «…Архитектура всего Петербурга чрезвычайно характеристична и оригинальна и всегда поражала меня, – именно тем, что выражает всю его бесхарактерность и безличность за все время существования». А об архитектуре ампира он выражался так:

«Огромно, псевдовеличественно и скучно до невероятности, что-то натянутое и придуманное тогда нарочно, вместе с пчелами на наполеоновской порфире, для выражения величия вновь наступившей тогда эпохи и неслыханной династии, претендовавшей на бесконечность».

Только в начале ХХ века литература и живопись разглядели величественную красоту «желтизны правительственных зданий» (О. Мандельштам). «О, эти гигантские просторы площадей, где можно делать смотр целым армиям. Тяжелые глыбы дворцов. Каменные всадники на памятниках – императоры и полководцы. Тусклое золото куполов Исаакия над мраморными громадами колонн, разве вся эта пышная красота не говорит о величии власти? „Город казарм“, – скажет язвительный враг. Да, казарм. Город гвардии и преторианцев. Но разве власть когда-нибудь опиралась на что-нибудь иное, как на штыки солдат?» – писал близкий к акмеистам прозаик С. Ауслендер.

«Петербург воплотил мечты Палладио у полярного круга, замостил болота гранитом, разбросал греческие портики на тысячи верст среди северных берез и елей. К самоедам и чукчам донес отблеск греческого гения, прокаленного в кузнице русского духа», – так в статье «Три столицы» говорил о петербургском ампире философ Г.Федотов.

Сейчас в здании Сената и Синода заседает Конституционный суд и находится Президентская библиотека.

Манеж конногвардейского полка

Конногвардейский бульвар, 2

Манеж лейб-гвардии Конного полка отделен от здания Сената и Синода Конногвардейским бульваром. Здание предназначалось для занятия выездкой в зимнее время. Его построил в 1807 году Д. Кваренги, в характерном для него стиле строгого греческого классицизма, господствовавшем в Петербурге с 1770-х годов. Перед манежем – доставленные из Италии мраморные скульптурные группы работы И. Трискорни. Ныне в Манеже – Центральный выставочный зал.

«Военной столицей» называл Петербург Пушкин. Со времен Петра это город-гарнизон, самая милитаризованная столица мира. При Николае I почти 15 % населения Петербурга составляли офицеры и солдаты 16 полков гвардии.

Созданная Петром, гвардия первоначально целиком состояла из дворян. В ХVIII веке она играла роль вооруженного дворянского парламента, решая судьбу императорского трона. При ее участии свергались (Иван VI, Петр III, Павел I) и назначались (Екатерина I, Анна, Елизавета, Екатерина II, Александр I) цари.

Гвардейские офицеры – элита аристократии, в гвардии начиналась карьера большинства военноначальников и государственных деятелей. Смотры и парады гвардейских полков – самые красочные праздники в Петербурге. Обдумывание фасонов гвардейских мундиров – любимое занятие большинства русских императоров.

Лейб-гвардии Конный полк – один из старейших и наиболее аристократических в гвардии. Конногвардейцы-кирасиры – крупные кони, высокие, физически сильные солдаты, своеобразное обмундирование: каски, кирасы, палаши.

Каждый кавалерийский полк имел коней определенной масти, определявшейся лично Николаем. Конный – вороные кони, Кирасиры Его Величества – караковые, Кирасиры Ея Величества – рыжие, Кавалергарды – гнедые и т. д. Лошадей и обмундирование офицеры гвардии покупали за свой счет. В тяжелой кавалерии (к которой относились кавалергарды, конногвардейцы и кирасиры) оно было особенно дорогим. Поэтому служба в Конной гвардии была доступна только весьма состоятельным людям. Традиционно в Конногвардейском полку офицеры были по преимуществу из остзейских баронов.

Гвардейский полк – это не только, и даже не столько воинская часть, сколько сплоченная офицерская каста, поддерживающая честь и традиции, способствующая карьерному успеху сослуживцев. В Конном полку круглый год устраивались знаменитые четверговые обеды, уйти «живым» с которых было нелегко. Там назначались губернаторы, раздавались казенные заводские жеребцы, заполнялись высшие правительственные должности вплоть до директора Императорских театров. Полк этот поставил из своей среды почти все окружение последних императоров.