Петербург: необыкновенные биографии

Павел Николаевич родился в деревне в Саратовской губернии, окончил Техническое гальваническое заведение в Петербурге, впоследствии преобразованное в Офицерскую электротехническую школу. Служил в армии, затем работал на телеграфе на железной дороге. Оказался в Париже, где в 1876 году на заседании Французского физического общества сообщил: «Я придумал новую лампу, или электрическую свечу, в высшей степени простой конструкции». Вскоре он получил на свой электрический светильник французский патент. Именно лампочка Яблочкова впервые нашла широкое применение в освещении городских улиц. Ее использовали не только в Петербурге, но и в Париже, Лондоне, других городах. В 1878 году авеню Де Опера в Париже была освещена русскими лампочками. «Лапочками Jablochkoff», или «русским светом», называли тогда электрическое освещение во Франции. «Из Парижа, – писал сам Яблочков, – электрическое освещение распространилось по всему миру, дойдя до дворца шаха Персидского и до дворца короля Камбоджи».

Поразительный эффект!

В России первая проба электрического освещения по системе Яблочкова производилась в 1878 году. Были освещены казармы в Кронштадте. Опыт прошел успешно, и через две недели свечи Яблочкова осветили в Петербурге Большой театр. «Когда внезапно зажгли электрический свет, – писала одна газета, – по зале мгновенно разлился белый яркий, но не режущий глаз, а мягкий свет, при котором цвета и краски женских лиц и туалетов сохраняли свою естественность, как при дневном свете. Эффект был поразительный».

Эдисон быстро понял, какие огромные прибыли сулит новый вид освещения. Запатентовав его в США, он сумел быстро наладить прибыльное производство и поставил дешевые лампочки на поток, прославившись и разбогатев. В то время как гениальный «пионер электричества» Яблочков умер в Саратове в бедности. Но, когда в США праздновался очередной юбилей Эдисона, французская печать писала, что юбилей электрической лампочки следует отмечать вовсе не в США и чествовать не Эдисона, а русского изобретателя Яблочкова. После 1917 года одна из эмигрантских газет отметила, что вся эта история еще раз свидетельствует «о неумении русских людей гордиться своими достижениями и беречь русское творчество от посягательств иностранцев». Кстати, и позднее русские ученые сделали немало для электричества. Так, в 1951 году академик С. Вавилов разработал люминофор, что позволило создать люминесцентную лампу.

Оболганный полководец

Выпускник Павловского военного училища Алексей Николаевич Куропаткин в историю вошел как бездарный и вялый военачальник, виновник поражения России в Русско-японской войне. На деле же Куропаткин был храбрым и умелым полководцем, но оказался, к несчастью, «козлом отпущения», а мир с Японией был подписан, когда она уже истощила все силы и Россия была готова победить.

Военное образование будущий генерал получил в Петербурге, где с блеском окончил Павловское военное училище, а потом Академию Генерального штаба. Был поощрен поездкой во Францию, откуда направлен во французский экспедиционный корпус в Алжир, где за отвагу удостоился Кавалерского креста ордена Почетного легиона. После возвращения попросился в Туркестан, воевал против турок вместе с прославленным генералом Скобелевым. Видевший его тогда художник Верещагин писал, что Куропаткин «был замечательным храбрецом, и лошадей под ним убивало, и зарядные ящики у него перед носом взрывало, и самого его много раз ранило».

Отважный офицер быстро рос в должностях, получил много наград, в том числе «Золотую саблю за храбрость», сделал блестящую военную карьеру. В 1890 году он стал начальником Закаспийской области и командующим войсками, а в 1898 году – уже военным министром. Его девизом были слова «Слава и польза России!».

Роковая война

Когда Япония напала на Россию, у царя не было лучшего выбора, как назначить главнокомандующим русскими войсками отважного Куропаткина. Однако война шла неудачно, русский флот и сухопутные армии терпели поражения, а после разгрома под Мукденом Куропаткин был отстранен от должности. На него в конечном итоге и списали неудачи, обвинив в «слабости и нерешительности», а в советские времена волна разгромной критики еще усилилась. Но сегодня многие историки иначе оценивают и ход войны, и роль самого Куропаткина. К концу конфликта Япония, потери которой были больше, чем у России, оказалась на грани истощения сил, а мощь русской армии на Дальнем Востоке быстро возрастала. Если бы война продолжилась, Япония неизбежно потерпела бы разгром. Как образно отмечают историки, произошло то, как если бы Сталин запросил мира у Гитлера накануне битвы под Сталинградом.