Петербург таинственный. История. Легенды. Предания

Пророчество его не сбылось. Мужика схватили, нещадно били плетьми. Но тот не выл от боли, а хохотал, показывал палачам язык да горланил: «Все равно утоп нет бесов-град! О том было мне видение — три дохлые лошади плавали по бурной воде!..»

Видно, от души накаркал-напророчил под свист плетей неизвестный мужик. Ровно через год, после торжеств по поводу провозглашения Петра императором, произошло трехкратное наводнение.

5 ноября 1721 года камер-юнкер Берхгольц отмечал: «Невозможно описать, какое страшное зрелище представляло множество оторванных судов, частию пустых, частию наполненных людьми, они неслись по воде, гонимые бурею, почти к неминуемой гибели…»

А в народе с той поры сложилось мнение: как только государь что-то празднует, так небеса сердятся. Видно, тяжки его грехи.

И доброжелатели, и недруги Петра Великого соглашаются в одном: последнее наводнение при его жизни сыграло роковую для роль для государя.

Уже упомянутый Берхгольц записал осенью 1724 года: «Во время вчерашнего шторма испытал его величество много опасности на пути от Дубков. Одно из следовавших за ним судов погибло. И только два человека спаслись с оного. Государь поставил яхту свою на два якоря…»

Той ночью у берегов Лахти император кинулся в ледяную воду спасать моряков тонущего корабля. Как следствие этого — простуда, обострившая хронические болезни Петра I.

И в январе 1725 года и друзья и недруги снова сошлись во мнении: «То, что он создал, то и погубило его. Он противопоставил свой град „злой воде“, и она отняла у него жизнь…»

Известно, что в ноябре 1724 года вода в Неве поднялась почти на 4 метра выше ординара. Предположительно, во время того наводнения погибло около 600 человек. Сколько людей осталось без крова, сколько заболело, понесло материальных утрат, — неизвестно.

Чем величественней человек, чем больший след он оставляет в истории, тем больше о нем создается легенд, слухов, преданий, анекдотов.

Говорили, что Петр I не любил время новолуния и полнолуния. В такие часы у него якобы обострялись болезни. Еще в юности предрекли ему вредность периодов новолуния и полнолуния.

Некоторые из приближенных царя замечали: в это время он замыкался, уходил в себя, становился раздражительнее и много пил…

А еще ему предрекали, будто погубит его то, что зависимо от новолуния и полнолуния.

Пока окончательно не доказано, но никем и не опровергнуто: невские наводнения случаются именно во время таких состояний ночного светила.

«Не сдаваться недобрым пророчествам»

В одном из своих писем Екатерина II обрисовывала очередное петербургское наводнение: «Нева представляла зрелище разрушения Иерусалима. По набережной, которая еще не окончена, громоздились 3-х мачтовые купеческие корабли.

Я сказала: „Боже мой! Биржа переменила место, графу Миниху придется устроить таможню там, где был Эрмитажный театр“. Сколько разбито стекол! Сколько опрокинутых горшков с цветами…

Обедаю дома. Вода сбыла и, как Вам известно, я не потонула…

Но довольно о воде, подбавим о вине. Погреба мои залиты водою, и Бог весть что с ними станется…»

Некоторые исследователи упрекают императрицу, дескать, как можно было писать о таких пустяках, зная, что от наводнения погибли сотни людей, а тысячи остались без крова. Но критики забывают, что Екатерина II писала это письмо иностранному дипломату, и ей нужно было показать Европе: трагедия не сломила столицу Российской империи, а правительницу не привела к растерянности и отчаянию.

Во время упомянутого в письме наводнения Екатерина Алексеевна вызвала оберполицмейстера Санкт-Петербурга Николая Чичерина. Тот уже знал, что за нерасторопность, несвоевременное принятие мер, связанных с наводнением, его ждет наказание.

Напуганный, предчувствуя наказание, оберполицмейстер вошел в царский кабинет и низко поклонился. Но, к его изумлению, императрица сама сделала несколько шагов навстречу, низко поклонилась ему.

— Благодарствуй, Николай Иванович! По милости твоей погибло несколько тысяч моих добрых подданных!..

Этих слов было достаточно, чтобы оберполицмейстер схватился за сердце. Придворные помогли ему выйти из кабинета и усадили в карету. Через несколько часов Николай Чичерин скончался у себя во дворце.

Одна из фрейлин императрицы осмелилась спросить у Екатерины Алексеевны, не слишком ли сурово та поступила с оберполицмейстером?

Государыня ответила коротко:

— Он не имел права сдаваться недобрым пророчествам…

Нева одевалась в гранит

После разрушительного наводнения 1777 года, 21 сентября императрица подписала указ об учреждении специальных знаков и сигналов, по которым петербуржцы могли заблаговременно узнать о надвигающейся беде и принять необходимые меры.

Городское население оповещали пушечными выстрелами, продолжительным звоном колокола и барабанным боем. На самых высоких домах перед началом наводнения вывешивались красные флаги, а ночью или в сумерках зажигались «тревожные фонари».