Петербург таинственный. История. Легенды. Предания

В сентябре 1924 года бьш дан неверный прогноз. Жителям Северной столицы сообщили, что вода поднимется выше ординара лишь на 120 сантиметров. На самом деле ее уровень поднялся более чем на три с половиной метра. Затопленной оказалась почти половина города.

В день наводнения ураган в Ленинграде срывал крыши домов, валил телеграфные столбы, вырывал с корнями деревья. В Северной столице прервалась телефонная связь, прекратилась подача электричества. Мрак, завывание ветра, плеск воды, треск падающих деревьев, крики людей заполнили улицы и дворы Ленинграда.

Сколько человек погибло в наводнении 1924 года — власти умолчали. Известно лишь, что было тогда разрушено около 2 миллионов квадратных метров мостовых, значительно повреждено почти 500 домов, а многие промышленные предприятия прекратили работу.

Петербургский поэт Александр Кушнир, как и многие жители Северной столицы, видел в повторении — ровно через сто лет — разрушительнейшего наводнения мистический смысл:

«Два наводненья, с разницей в сто лет,
Не проливают ли какой-то свет
На смысл всего?
Не так ли ночью темной
Стук в дверь не то, что стук двойной, условный…»

Снова появились странники-предсказатели на улицах Северной столицы уже в 1955 году. В то наводнение уровень воды над ординаром достиг 282 сантиметра.

Как появились, так и снова исчезли толкователи — разносчики недобрых вестей.

Когда вернутся снова?

Знатоки петербургских тайн называют разные сроки. Но о них даже мудрые старики с Крестовского острова не могут точно сказать.

«Вещий Полымь» «Тому пожара три года не видать»

В какие времена, в какое царство он жил — доподлинно не известно. Рассказывали о нем петербуржцы и во времена Екатерины II, и в правление Павла I, Александра I, Николая I и даже Александра II. Говорили о его жизни и деяниях так, будто сами хорошо с ним были знакомы.

Сколько же тогда он прожил лет, если его знали и современники Екатерины Великой, и Александра Освободителя? Затерялся ответ в истории и городских преданиях.

Словом, в каком году и где родился, в каком умер человек, прозванный жителями Северной столицы «Вещий Полымь», — неизвестно. Да и кем он был — человеком или нечистой силой — однозначно никто не мог утверждать.

Ходил себе целыми днями по городу оборванец Вещий Полымь, все чего-то высматривая да прислушиваясь. И не дай бог, у какого-либо дома или склада надолго остановится и замрет бродяга. Знали досужие петербуржцы, что вскоре неугасимо полыхать тому строению. Хоть дюжину стражников выставляй — все равно не миновать пожара.

Уже и били Вещего Полымя, и в железо заковывали, и в подвалах пытали, а он снова объявлялся на петербургских улицах. Выздоравливал странный оборванец после побоев — и пуще прежнего полыхали дома, на которые он глаза таращил.

В общем, никакого сладу не было с этим бродягой. Подавали на него жалобы городскому начальству от квартального до генерал-губернатора. А начальство только руками разводило: никто не видел, чтобы Вещий Полымь самолично поджигал дома или какое-то другое зло совершал.

Пробовали его подкупать, ублажать… Ведь согласно преданиям, мог он и «отвести» пожар. Но и подкупы тоже мало помогали. Деньги бродяга в одночасье пропивал в ближайшем трактире, а потом никак не мог вспомнить, какой дом от огня уберечь надо, с кого за то получил вознаграждение.

Даже трактирщики его упрекали:

— Ты б, любезный, давно мог сколотить себе состояние, если бы с умом брал деньги да с умом отрабатывал их. А то живешь перекати-поле и никакого проку от тебя — один разор и волнения. Разве что одну пользу приносишь — свечи да лучины ладонями зажигаешь — на потеху, за пустяковое угощеньице…

Многие петербуржцы действительно были свидетелями, как подносил Вещий Полымь ладони к свече. А затем пошепчет-пошепчет что-то непонятное — она и загоралась. Мудрецы ли какие научили его этому, сам ли сатана ему нашептал секрет — петербужцы старались не выспрашивать. Боялись. Кто знает, что выкинет «вызыватель огня» после таких вопросов?..

По ночам Вещий Полымь приходил в приглянувшийся ему дом. Хозяева охотно пускали загадочного бродягу на ночлег.

Даже поговорка появилась в Петербурге: «Кто Полымя пустит ночевать, тому пожара три года не видать…»

Неизвестно, сколько бы еще предвещал он жителям Северной столицы пожары или спасал их дома от огня, сколько бы еще всяких фокусов в кабаках и трактирах показал и до какого царства дожил, но пристал однажды к Вещему Полымю дотошный умник — атеист из исключенных студентов.

«Огневой фокус»

Якобы в трактире у Поцелуева моста дело было.

Стал бывший студент куражиться, посмеиваться над огневым предсказателем:

— Дуришь ты темный народ! Никому не дано распознать, где и когда чей-то дом загорится. Небось, сам поджигаешь, чтобы денег у хозяев выманить.

Ничего не отвечал на это Вещий Полымь, только водочку попивал да о чем-то своем думал.