Петербург: вы это знали? Личности, события, архитектура

В Таращах мировым посредником какое-то время служил и Владимир. Там он столкнулся с распространением «штунды», протестантской секты, слившейся позднее с баптизмом. Об этом есть его рассказ в письме к Ивану Петровичу Корнилову (1811–1901), писателю и известному деятелю народного образования, чьи «субботы» Сикевич охотно посещал, приезжая в 1890-е в Петербург. «Самый подбор посетителей Ваших, – писал он, – и тот исторически православно-русский дух, та любовь к нашей матушке родине и ревность о православной церкви … все это делает субботний Ваш салон глубоко интересным». На дискуссию в салоне Сикевич откликнулся большим размышлением о значении духовного образования в пореформенной России. Судя по этому размышлению, взгляды Сикевича можно назвать славянофильскими и охранительными⁸.

Продолжая в 1880-1900-х годах службу в губернских Сувалках в Северо-Западном крае, Владимир Мелентьевич занимал должность председателя съезда мировых судей судебного округа, будучи депутатом от попечительства местного православного собора (он взорван поляками в 1930-е гг.). По служебным делам часто ездил в Петербург. В Сувалках большинство жителей состояла из евреев и поляков; русских насчитывалось всего полторы тысячи человек, часть из них составляли старообрядцы-беспоповцы. Город считался «одним из самых благоприятно обставленных городов Царства Польского»; в нем имелась промышленность, выходили «Губернские ведомости» и польская газета, действовала губернская гимназия. Польская культура в Сувалках преобладала, русская была второстепенной.

В провинциальном захолустье в 1890-е годы Сикевич создал большинство своих пьес, которые и определили его место в истории русской литературы позапрошлого века. Место скромное и малозаметное. Удалось найти названия

10 комедий и драм автора и с текстом некоторых из них ознакомиться в Российской Национальной библиотеке. Выявлены следующие произведения, получившие разрешения цензуры: «Залетная пташка», комедия (1890 г.); «Полвека спустя», драма (1892 г.); «Из мрака к свету», комедия (1892 г.); «Запуталась», драма (1894 г.); «Цветы просвещения», комедия (1894 г.). «Три жизни», драма (1895 г.); «За грех отца», драма (1897 г.); «Люба Крупицына», комедия (1899 г.); «Тиран», комедия (1895, 1899 гг.); «Я – не я», комедия (1913 г.). Часть этих пьес была напечатана в «Драматических сборниках», но какая-то часть, по-видимому, осталась в рукописи. Пьесы, как и все свои произведения, малоросс Сикевич писал на русском языке. Он был членом Общества русских драматических писателей.

Наибольшее внимание вызвала его комедия «Цветы просвещения», поставленная в конце 1894 года на сцене Никитского театра в Москве, в ней критика усмотрела сатирическую пародию на «Плоды просвещения» Л.Н. Толстого. Действие пьесы происходит в помещичьем имении генерала Полисова, 55 лет, тот ходит в парусиновой блузе и лаптях, произносит нравоучения о непротивлении злу и целомудренном браке.

Другие персонажи весьма напоминают героев А.Н. Островского: купец Мальгин, «брюхач, с жирным лицом», сосед-помещик, «на лице которого весь прейс-курант», юркий племянник, бойкая служанка Феня и «благообразный старый камердинер». По отзыву театрального рецензента С. Васильева, «пьеса написана толково, хорошим языком, имеет органическое развитие внутри самой себя…».

Первое представление комедии прошло с успехом, но после него в газетах посыпалась брань, «простая» и «отборная», за осмеяние толстовства и за сходство с «Плодами просвещения», хотя автор категорически отрицал всякий намек на произведение Толстого. Но поклонники Льва Николаевича долго не унимались, несмотря на объективное суждение, что «если основа сатиры верна, то не за что „ругать“ пьесу, а писать сатиру на „учение“ – это право литературы и театра»⁹.

«Цветы просвещения» своей откровенной злободневностью выделяются среди других произведений Сикевича, те, хотя и посвящены насущным проблемам русской жизни, зачастую трактуют их в духе мещанского зубоскальства и банальной морали. Они написаны хлестко, с вниманием к повседневным реалиям и типовым образам, однако герои лишены глубоких характеристик, а сюжеты – напряженного развития. Сикевича можно назвать скромным эпигоном реалистической школы А.Н. Островского, и в этом причина его долговременного забвения.