Петербургская Коломна

На втором и частично на третьем этажах жили театральные служащие и актеры: знаменитый трагик А.С. Яковлев, Брянские, Каратыгины, Колосовы, молодая балерина Екатерина Телешова, в которую был пылко влюблен Александр Грибоедов, восторженно воспевший в стихах яркое мастерство примадонны. В начале 1818 года Грибоедов часто бывал на Офицерской в доме Голлидея. Драматург гостил в квартирах многих актеров. Артист И.И. Сосницкий на склоне своих лет вспоминал: «Я был тогда молодым человеком, жил в казенном доме и заболел; Грибоедов посещал меня очень часто, привозил лекарства, и все на свой счет». Когда после окончания Театрального училища актриса Е.Я. Воробьева стала женой Сосницкого, в Малом театре была поставлена комедия Грибоедова «Молодые супруги» – «нарочито… для рекомендации молодых Сосницких перед публикой».

Особенно часто Грибоедов бывал у Каратыгиных. Глава этой актерской семьи был энциклопедистом петербургской сцены. Никто не подозревал тогда, что служивший чиновником в банке старший сын Андрея Васильевича Каратыгина, Василий, станет вскоре гордостью русского театра, великим трагическим актером.

В.А. Каратыгин.

Фарфоровый бюст по модели И.А. Теребенева. Середина 1850-х гг.

Любимец А.С. Пушкина драматический актер Я. Брянский также занимал квартиру в этом доме. Женой Брянского была известная актриса А. Степанова. Впоследствии их дочь, мемуаристка А. Панаева, вспоминала о визитах в их дом поэта Пушкина, графа Милорадовича, декабриста Якубовича, балетмейстера Дидло, многих ведущих артистов и государственных деятелей того времени.

А.С. Грибоедов.

Литография с гравюры Н.И. Уткина. 1863 г.

В жизни А.С. Пушкина театр занимал важное место. Театральные впечатления поэта нашли яркое отражение в его творчестве. Пушкин был особенно желанным гостем в актерской семье Колосовых. Он часто наведывался на Офицерскую улицу, в дом купца Голлидея, где его всегда гостеприимно и радушно встречала мать семейства, Евгения Ивановна, балерина Большого театра, и дочь Александра, драматическая актриса. В небольшой квартире Колосовых, души не чаявших в дорогом госте, Пушкин чувствовал себя как дома. Александра Колосова вспоминала о проделках поэта: «Угрюмый и молчаливый в многочисленном обществе „Саша Пушкин“, бывая у нас, смешил своею резвостью и ребячьей шаловливостью. Бывало, ни минуты не посидит спокойно на месте: вертится, прыгает, пересаживается, перероет рабочий ящик матушки, спутает клубки гаруса в моем вышиванье, разбросает карты в грандпасьянсе, раскладываемом матушкою…».

Е.И. Колосова.

Портрет работы А.Г. Варнека. Начало 1800-х гг.

Александра Михайловна Колосова, в замужестве Каратыгина, в своих мемуарах писала: «Подобное буйство Пушкина наконец надоедало маменьке, и она кричала, бывало: – Да уймешься ли ты, стрекоза! Перестань, наконец! Саша минуты на две приутихнет, а там опять начинает проказничать. Как-то матушка пригрозилась наказать неугомонного Сашу: „Остричь ему когти“, – так называла она его огромные, отпущенные на руках ногти.

– Держи его за руку, – сказала она мне, взяв ножницы, – а я остригу!

Я взяла Пушкина за руку, но он поднял такой крик на весь дом, начал притворно всхлипывать, стонать, жаловаться, что его обижают, и до слез рассмешил нас.».

А.С. Пушкин.

Автопортрет. 1820 г.

Короткие дружеские отношения между «Сашей Пушкиным» и молоденькой актрисой не помешали поэту отозваться в статье «Мои замечания об русском театре» резко критически и беспощадно об игре Колосовой.

Действительно, будучи в дружбе с Евгенией Ивановной Колосовой, первой пантомимной танцовщицей театра Шарля (Карла) Дидло, и с ее дочерью, юной драматической актрисой А.М. Колосовой, Пушкин не всегда был последователен в оценке таланта дочери, но неизменно высоко ставил искусство танца Колосовой-матери.

Пушкин продолжал посещать Колосовых и даже сиживал в их ложе на спектаклях. В своих записках актер П.А. Каратыгин после женитьбы на Александре Михайловне писал: «При участии А.С. Пушкина в доме организовывались разные развлечения, в которых участвовали хозяева и гости. То Пушкин разыгрывал разные бытовые сценки, изображавшие нашалившего ребенка. То появлялся в ложе обритый после болезни и париком обмахивался, как веером, что смешило публику соседних лож. Стали унимать шалуна, он сел на пол и просидел весь спектакль, отпуская шутки насчет пьесы и актеров». Александра Михайловна Каратыгина (Колосова) тогда назвала Пушкина «мартышкой».

А.М. Колосова-Каратыгина.

Литография К.И. Поля-Петри по рисунку Е. Гюо. 1845 г.

В ответ на это и на претензии Александры Михайловны «играть на театре» роли талантливой драматической актрисы Екатерины Семеновой моментально появилась эпиграмма поэта на обидчицу, сыгравшую Эсфирь в трагедии Расина:

Все пленяет нас в Эсфири:
Упоительная речь,
Поступь важная в порфире,
Кудри черные до плеч,
Голос нежный, взор любви,
Набеленная рука,
Размалеванные брови
И огромная нога!