Петербургские арабески

В марте 1724 года Петр I, чтобы сообщить больший блеск и необычность коронации своей супруги Екатерины, учредил для сопровождения ее особы почетный конвой, набранный из представителей знатных российских фамилий. Эта конная рота получила особую нарядную форму и была названа Кавалергардским корпусом. После окончания коронационных торжеств ее расформировали. При коронации Елизаветы Петровны чины, помогавшие ей совершить государственный переворот, были одеты в форму петровских кавалергардов, хотя именовались уже по-новому — «лейб-компанией». У Екатерины II были свои придворные кавалергарды. Император Павел сначала упразднил такой кавалергардский корпус, но в январе 1799 вновь восстановил его. Ему было дано значение личной гвардии Павла I как великого магистра рыцарского Мальтийского ордена. Корпус состоял из 189 знатных дворян, носивших на своих одеждах знак мальтийского креста. А в январе следующего 1800 года Павел решил расширить свою личную гвардию и преобразил ее в лейб-гвардии Кавалергардский полк. О рыцарской принадлежности полка должны были свидетельствовать не только его наименование, но и кирасы на всадниках и их тяжелое вооружение. Сформировать новый кирасирский полк царь поручил генералу Ф.П. Уварову.

Павел I в костюме гроссмейстера Мальтийского ордена. В.Л. Боровиковский. 1800 г.

В Петербурге в это время уже был полк, гарцующий на высоких сильных конях и одетый в кирасы, один из четырех старейших русских гвардейских полков, лейб-гвардии Конный полк. Основан он был в самом начале царствования императрицы Анны Иоанновны, повелевшей 31 декабря 1730 года «бывший Лейб-Регимент (личный конвой князя Меншикова. — A.A.) назвать Конная гвардия». От старого лейб-эскадрона конногвардейцы унаследовали серебряные литавры, отбитые у шведов на берегах Днепра при Переволочной, во время преследования разбитого под Полтавой неприятеля.

Кавалергарды в царствование императора Павла I. С акварели А. Бальдингера

По совету графа Миниха императрица приказала набрать три кирасирских полка, что было делом новым. Кирасирским стал и Конногвардейский полк. По воспоминаниям К.Г. Манштейна: «Как Россия не имела в областях своих сильных лошадей для тяжелой конницы, то надлежало покупать оных в Голштинии, а король Прусский снабдил еще не малым числом офицеров и урядников для приведения оный в порядок и по прусскому образцу».

Для размещения лейб-гвардии Конного полка в Петербурге было отведено место на левом берегу Невы, напротив Охты — от Литейного двора до Смольного монастыря. Так и образовалась со временем так называемая Конногвардейская слобода. О тогдашнем житье в этой слободе сообщает современник: «Жили в светлицах, больших деревянных связях, разделенных сенями пополам и состоявших из двух больших покоев, в каждом из них помещались холостые и женатые солдаты. Между строениями довольно большие пространства пустой земли, занятые под огороды… Офицеры жили в больших деревянных связях».

Но такие военные городки были устроены только для некоторых гвардейских полков. Армейские же части размещались на постой у городских или сельских жителей. Такое совместное проживание солдат и обывателей представлялось правительству выгодным для государства: отпускаемые казной свечи и дрова освещали и обогревали одновременно и солдата, и обывателя.

Так протекала жизнь военного люда в мирное время. При Павле I положение изменилось. Государь Павел Петрович стал размещать свои полки в казармах, дабы освободить солдат от забот гражданского быта, не относящихся к службе. Он говорил: «Казарма есть не только жилище для солдата, но и школа, где он воспитывается». Эту идею император усвоил всецело, и создание повсеместно казарм для гвардии и армии сделалось одной из главных его забот.

Офицеры лейб-гвардии Конного полка. 1796–1801 гг.

В апреле 1799 года гофинтендатская контора получила царский указ: «Таврический дворец… отдать лейб-гвардии Конному полку под казармы, который и принять оного полка командиру…» Таким образом, к полковой слободе прибавился Таврический дворец, в который и стали переселять солдат полка. Волей Павла ликвидировали вскоре и Конногвардейскую слободу: все строения ее вместе с землей распродавались в пользу полка. Тогда же конногвардейцы были одеты и в новые мундиры, подобные тем, какие носила английская конная гвардия, — красные с синими отворотами, вышитыми золотом.

Но долго пользоваться дворцовыми помещениями полку не пришлось.