Петербургские дома как свидетели судеб

Архитектурное чудо, смотреть на которое съезжались со всех концов столицы, здание, где долгие годы богемные вечера устраивала одна из самых известных и противоречивых литературных пар «Серебряного века» — Зинаида Гиппиус и Дмитрий Мережковский, где Николай Гумилев собирал литераторов на собрания Дома поэтов, теперь было поделено на разделенные фанерой клетушки из расчета 9 кв. метров на человека, или комната — на семью.

Семье Бродского, насколько это возможно, повезло — в шести комнатах коммуналки обитало всего одиннадцать человек (в то время как в некоторых квартирах число жильцов могло доходить и до сотни), а среди в общем-то приятных соседей жила всего одна доносчица — хирург районной поликлиники. Общие уборная и кухня были достаточно просторными, и не знавший другой жизни 15-летний Иосиф устраивал здесь, в собственноручно созданных «баррикадах», свою жизнь — учился, сменил 13 мест работы, писал стихи, влюблялся (через 12 лет пробираться с черного хода «в полторы комнаты» будет художница Марианна Басманова, родившая от Иосифа сына).

Я обнял эти плечи и взглянул
на то, что оказалось за спиною,
и увидал, что выдвинутый стул
сливался с освещенною стеною.
Был в лампочке повышенный накал,
невыгодный для мебели истертой,
и потому диван в углу сверкал
коричневою кожей, словно желтой.
Стол пустовал, поблескивал паркет,
темнела печка, в раме запыленной
застыл пейзаж; и лишь один буфет
казался мне тогда одушевленным

[32].

Позже отсюда 23-летнего поэта, обвиненного в тунеядстве, отправят в ссылку в Архангельскую область, а еще через восемь лет лишат гражданства и он будут вынужден эмигрировать в США.

Родители Бродского, до конца жизни проживавшие в своих «полутора комнатах», несмотря на десятки прошений с обеих сторон, никогда больше не увидят единственного сына, которому не позволено будет даже приехать на похороны любимых им людей. Призраки прошлого останутся лишь в воспоминаниях поэта, мысленно возвращавшегося в свою молодость, проходные дворы Литейного проспекта и улицы Пестеля, громадный коммунальный дом Мурузи и свои полторы комнаты с балконом, выходящим на Спасо-Преображенский собор, на фоне которого каждый год в день рождения отец фотографировал подрастающего поэта Иосифа Бродского.

Литература

Бродский И. А. Полторы комнаты // Новый мир. 1995. № 2.

Бродский И. А. Часть речи: избр. стихотворения. 2-е изд. СПб.: Азбука-классика, 2008.

Вигдорова Ф. А. Записи суда над Иосифом Бродским // Самиздат века. Минск; М., 1997.

Волков С. Диалоги с Иосифом Бродским. М.: Независимая газета, 1998.

Зодчие Санкт-Петербурга. СПб., 1998.

Исаченко В. Г., Питании В. Н. Литейный проспект. Л., 1989.

Лосев Л. В. Иосиф Бродский: опыт литературной биографии. М., 2006.

Особняк Тенишевых

(1898 г., архитектор Е. А. Сабанеев; Английская наб., 14 / Галерная ул., 13)

«В начале замужества жизнь моя в Петербурге была очень трудной. Первым делом по приезде я должна была немедля заняться нашим домом на Английской набережной… в нем не только не оставили стула, но даже сорвали со стен деревянные резные панели и мраморные облицовки каминов. Мужу действовали на нервы пустые комнаты. Он очень торопил меня с устройством, желая поскорей установить правильный порядок жизни. Началась усиленная беготня по магазинам, и я сразу очутилась во власти обойщиков и всевозможных поставщиков…

Для каминов… я обратилась к очень искусному резчику… который пресерьезно предлагал мне сделать камин в стиле «вампир», а из магазина Коровина явился приказчик с заграничными образчиками мебельной материи, окрестивший все светло-зеленые тона — «виардо», что означало «vert d'eau», цвета морской волны. Трудно было в короткий срок согласовать весь «вампир» с «виардо», и я, как могла, частью от старьевщиков, частью на аукционах, приобретала красивые вещи, устраивая дом, по возможности, уютно.

Английская набережная, 14 / Галерная улица, 13

Выручили меня акварели хороших мастеров из моей коллекции, которую я еще с незапамятных времен с любовью собирала. Развешенные в большом количестве по стенам, они очень украсили наши комнаты»[33].