Петербургский детектив

– Милка, давай, проходи, я уже свет выставил, так что репетнем сейчас и разбежимся по своим делам, – вниз по лестнице сбежал еще один молодой человек, тоже высокий, но довольно крепкий, с бритой налысо головой, одетый в толстовку с капюшоном, свободные джинсы и ботинки на толстой подошве.

Все это было немаркое, практичное, демократичных марок. Парень был из того же мира, что и Катя, и она внезапно почувствовала к нему сильную симпатию, хотя обычно ей было несвойственно мгновенное расположение к совсем незнакомым людям.

– Привет, Игнасио, – в голосе Милены сквозило легкое пренебрежение.

Еще бы, парень всего-навсего фотограф, к тому же начинающий, пусть и подающий надежды, но точно не ровня сиятельному Владу. Кате стало противно, и еще подумалось, что за те годы, что они провели врозь, ее подруга все-таки сильно изменилась.

– Здравствуйте, прекрасная незнакомка. – Игнат подошел к Кате, взял ее руку в свои, проникновенно заглянул в глаза, и она вдруг застыла, как громом пораженная.

От тепла его рук у нее словно ток пошел по венам. Она даже перестала чувствовать стылость заброшенного дома, словно враз согрелась.

– Я Катя, – тихо сказала она.

– А я Игнат. Хочешь, когда мы закончим, я тебя сфотографирую? Ей-богу, ты страшно подходишь к атмосфере этого места.

– Я? – Катя даже засмеялась от такого нелепого предположения.

– Да. Ты. Такое чувство, словно ты тут родилась.

– А она тоже Брусницына, – с удовольствием сообщила Милена и засмеялась, увидев мелькнувшее на лице Влада удивление. – Представьте, вот будет прикол, если выяснится, что она этим Брусницыным этот, как его, потомок. Катька, изучай закон о реституции, вдруг ты сможешь претендовать на возвращение тебе этой развалины. Правда, восстановить ты ее все равно никогда не сможешь, так хоть продашь. Место-то козырное.

За разговорами они поднялись по лестнице и вошли в одну из больших комнат, где, по всей видимости, и предстояло провести съемки. Вся троица сразу утратила к Кате интерес, занявшись работой. Игнат включил яркие лампы, выстроенные по какой-то только ему понятной схеме, Милена встала внутрь светового круга, начала принимать разные позы, а Влад достал откуда-то небольшой чемоданчик и, открыв его, стал доставать украшения: колье, серьги, браслеты и кольца.

Кате хотелось посмотреть, но было неудобно мешать. Поэтому она отошла к окну и начала потихоньку оглядываться, чтобы понять, где именно находится. Да, точно, это столовая. Вот бараньи головы на дверях, вот дубовые резные шкафы, вот кованые бронзовые светильники и изумительной работы люстра, сверкающая тысячей огней. До чего же красиво.

– Оригиналы? – услышала она голос Милены, немного хриплый. Неужели успела простудиться?

– Нет, имитация, конечно, – голос Влада был спокойным, даже ленивым. – На два дня муторно организовывать охрану.

– Охрану? – Катя услышала свой голос и даже удивилась, поскольку вовсе не собиралась вмешиваться.

– Девушка, каждое из этих украшений, в оригинале, конечно, стоит сотни тысяч долларов, а некоторые и миллионы, – голос Влада теперь звучал высокомерно. – Конечно, завтра их привезет сюда охрана и будет находиться здесь, пока съемка не закончится. Кстати, Милена, давай еще раз сверим список людей, которых завтра сюда пропустят.

– Ок, ты, я, Игнат, разумеется, Катя. Она моя подруга, и это не обсуждается. Гримерша моя, еще ассистентка, которая поможет мне переодеваться. Все. Игнат, с тобой кто-нибудь придет?

– А кто мне нужен? – изумился фотограф. – Я птица гордая, конечно, но пока не высокого полета, мне помощники не полагаются, я свой скарб на своем горбу ношу. Основное оборудование я тут оставлю, а уж кофр с камерой и сам дотащу, тем более что я его никому никогда не доверяю.

Работа спорилась еще примерно с час. Милена, Игнат и Влад определили все локации для съемок. Часть украшений Милена должна была демонстрировать, стоя у окна, другую часть – у камина, третью – в дверях, четвертую – на обитом потертым бархатом диване. Влад тщательно помечал в специальном блокноте последовательность смены коллекций, а Игнат прикидывал, как быстро сможет переставить софиты, разворачивал дополнительные зонтики, дававшие нужную тень.

– При свете дня немного по-другому будет, – деловито сказал он, – но это я быстро настрою. Потом, когда стемнеет, свет зажжем, и часть кадров при искусственном освещении отщелкаем, тоже красиво будет.

Закончили они часам к девяти вечера, когда Катя, не спавшая в поезде ночь, уже совсем устала и замерзла.

– Это всегда так? – шепотом спросила она у Милены, остававшейся бодрой и свежей.

– Бывает еще хуже, – ответила та. – Это же только кажется, что у моделей жизнь – малина, а на самом деле так пахать не каждая согласится.

– Я бы тебя подвез. – Катя и не заметила, как к ней подошел Игнат, и оцепенела, попав под магический взгляд его глаз. – Да вот беда, я у нас нынче безлошадный.

– Она ко мне приехала, а я, как известно, на машине, спасибо Владу, – подруга кинула на того кокетливый взгляд. – Так что, Игнасио, гуляй мимо, у нас сегодня девичник.