Петербургское действо

И едва только оба снова скрестили шпаги, Котцау ловкимъ маневромъ такъ ударилъ по шпагѣ лейбъ-компанца, что вся шпага задрожала, затряслась и рука лейбъ-компанца, державшая эфесъ, на секунду онѣмѣла отъ сотрясенія. И въ этотъ моментъ пруссакъ ударилъ его два раза въ плечо и колѣно и отступилъ. Котцау боялся, что лейбъ-компанецъ озлится, полѣзетъ, и не будетъ опять конца поединку.

Но Акимъ Акимовичъ добродушно разсмѣялся и выговорилъ:

— Молодецъ! Да вѣдь вы фехтъ-мейстеръ, людей мастеръ крошить, а я только по ею пору былъ табакъ-мейстеръ, только табакъ умѣлъ крошить, какъ никто во всей столицѣ.

Государь былъ въ полномъ восторгѣ и ласково обнялъ Квасова.

— Вотъ, кабы вы всѣ такъ учились! обернулся онъ къ гетману, стоявшему за нимъ, и тотчасъ же поздравилъ Квасова маіоромъ. Акимъ Акимовичъ даже зарумянился отъ удовольствія и благодарности. Государь, сказавъ нѣсколько словъ окружающимъ, чтобы взяли примѣръ съ Квасова, — сѣлъ на подведенную лошадь.

Все, что было офицеровъ на плацу, тотчасъ окружили героя дня съ поздравленіями. Всѣ искренно удивлялись, какимъ образомъ человѣкъ его лѣтъ могъ въ такой короткій срокъ такъ навостриться.

— Самъ не знаю, добродушно говорилъ Акимъ Акимовичъ. — Сдается мнѣ, что и прежде у меня способность къ тому была да случая не выходило заняться. Ну, а тутъ по восьми часовъ въ день упражнялся. И всякій-то денъ, все легче да легче выходило. Я такъ полагаю, что россійскій человѣкъ все умѣетъ и все сдѣлать можетъ, только бы охота была.

Въ эту минуту весь преображенскій полкъ двигался чрезъ плацъ и повернулъ на Невскій проспектъ. Всѣ, слѣдившіе за нимъ, замѣтили, что нѣсколько далѣе, впереди, остановился и государь, окруженный своей верховой свитой и толпой народа. Очевидно, что-то случилось.

Многіе изъ офицеровъ съ плаца тотчасъ же побѣжали на мѣсто происшествія.

Въ ту минуту, когда государь отъѣзжалъ отъ плаца верхомъ, въ сопровожденіи нѣсколькихъ лицъ и въ томъ числѣ гетмана, онъ увидалъ среди улицы хорошо знакомый ему нѣсколько фантастическій мундиръ, единственный въ городѣ. Это былъ арапъ его и любимецъ, лакей Нарцисъ. Арапъ отчаянно дрался на кулачкахъ съ какимъ-то мѣщаниномъ и былъ весь обрызганъ грязью, такъ какъ противникъ, отнявъ метлу у разчищавшаго грязь дворникъ уже успѣлъ раза два хлестнутъ «черномазаго». Но затѣмъ Нарцисъ отвоевалъ метелку, два раза ударилъ мѣщанина палкой — и, переломивъ ее на его головѣ, бросился въ рукопашную. Негръ, разсвирѣпѣвъ какъ дикое животное, яростно кидался на сильнаго и рослаго врага, получалъ могучіе удары въ грудь и голову, но и самъ билъ изъ всѣхъ силъ.

Государь, узнавъ любимца, подскакалъ къ нему, окруженный свитой, звалъ его, кричалъ, бранилъ, но Нарцисъ никогда бы не покинулъ своего противника, если бы тотъ самъ, при видѣ государя, не отскочилъ въ сторону, снимая шапку. Въ мѣщанинѣ государь узналъ извѣстнаго въ городѣ палача.

— Это ужасно! воскликнулъ государь. — Я лишенъ моего лучшаго слуги! Господи! Кириллъ Григорьевичъ? Гетманъ! что-же мнѣ теперь дѣлать? Это ужасно! Я долженъ его прогнать, отправить. Гетманъ не понималъ, и государь объяснилъ ему, что арапъ подрался съ палачемъ и что послѣ такого позора Нарцисъ, имѣющій воинское званіе, настолько обезчещенъ. что государь уже не можетъ терпѣть его около своей священной особы, а равно пользоваться его услугами.

Сначала гетманъ, Гудовичъ и другіе смѣялись, но вдругъ увидѣли къ своему удивленію, что государь говоритъ совершенно серьезно, и на лицѣ его написано полное отчаяніе. Всѣ лица стали сразу серьезны.

— Какъ же быть теперь? Какъ же быть? Я люблю Нарциса и не могу безъ него обойтись! горячо говорилъ государь, обращаясь съ сѣдла ко всѣмъ присутствующимъ.

Всѣ молчали, окончательно не зная, что сказать, и не зная, что будетъ далѣе.

— Онъ долженъ кровью смыть это безчестье! воскликнулъ государь. — Понимаете?

— Такъ мы ему немножко крови и пустимъ, выговорилъ вдругъ гетманъ, полушутя. — Вѣдь не на поединкѣ же ему драться съ палачомъ?

— Какъ? воскликнулъ государь. — Какъ пустить…

— A вотъ возьмемъ, да куда-нибудь царапнемъ! Кровь у него и потечетъ. И довольно! шутилъ гетманъ.

— Отлично! воскликнулъ государь.

Гетманъ удивился.

— Отлично! Отлично! продолжалъ Петръ Ѳедоровичъ. — Сейчасъ же берите его! приказалъ онъ.

Столпившіеся кругомъ офицеры подступили, но Нарцисъ, уже перепуганный, что съ нимъ хотятъ дѣлать нѣчто совсѣмъ ему непонятное, сталъ въ оборонительное положеніе, приготовясь встрѣтить кулаками и самихъ офицеровъ.

— Сдавайся! кричалъ государь, наѣзжая на негра, но Нарцисъ упрямо трясъ головой.

Государь приказалъ кликнуть солдатъ изъ проходившаго преображенскаго полка. Полкъ остановился, нѣсколько солдатъ окружили Нарциса и, получивъ нѣсколько здоровыхъ тумаковъ, наконецъ осилили его, схватили и держали за руки и за ноги. Никто ничего, однако, не понималъ, начиная съ Нарциса и кончая даже гетманомъ.

— Давайте сюда знамя! воскликнулъ государь. — Прикройте его. Это тоже смоетъ безчестье.