Петербуржская баллада

— Могут. Это вопрос внушаемости. Вы должны были видеть такие примеры в случаях групповых изнасилований. Или случай с Лином Корром, которому помогали совершить более сорока убийств два подростка, заманивающие жертвы и участвующие вместе с ним в садистских оргиях. Или англичане Иэн Брейди и Майра Хиндли, пытавшие и убивавшие детей… И это, так сказать, хрестоматийные случаи. Ищите причину Попытайтесь понять: почему он убивает? Чего он хочет? Что причиной? Секс? Бредовая идея? Ведь тенденции прослеживаются? Он убивает только проституток и писательниц. Почему? Они чем-то похожи между собой? Внешностью, одеждой или только сферой работы? Я не могу осветить вам ситуацию подробнее — я плохо знаком с делом. Но мой вам совет: все же освидетельствуйте этого молодого человека — Бортко — медицинской комиссией. В таком деле нельзя полагаться только на интуицию.

Попросив разрешения при необходимости прийти еще, расстроенная Беликова покинула кабинет. Вернувшись домой, выгуляла собак, накормила истошно блажащего кота, села на любимый диван и задумалась.

— Это ничего, — сказала она вслух, словно убеждая в чем-то жмущихся к ее ногам дворняжек, — так всегда бывает, когда занимаешься сложным делом. Чем дальше в лес — тем толще партизаны… Старатели вообще тонны руды ради одного золотника перелопачивают. А писатели тысячи сюжетов и персонажей перебирают ради одного-единственного… Что это ты опять о писателях? — спросила она саму себя. — Понравился? Да, занятный мужик. А самое приятное то, что он не маньяком оказался. А может быть, ты потому так к нему и прицепилась? А?.. Понравился мужик, вот и прицепилась. Когда в каждом маньяка подозреваешь, хочется, чтобы хоть тот человек, который приглянулся, был вне подозрений. О чем ты говоришь, старуха? Какое в твоем возрасте «понравился»?

Это ты можешь перед коллегами из отдела «проржавевшую секс-бомбу» для смеха изображать, но хоть себе-то не ври! В твоем возрасте лучший друг женщины — клизма… Но с другой стороны, общаться-то это не мешает, правильно? Если на людей смотреть только с точки зрения межполовых отношений, самому маньяком стать нетрудно. К тому же он что-то говорил о мотивах. И врач советовал мотивы искать. Интересно, я вру себе или нет? Хочется мне ему позвонить или для работы полезно позвонить? А, к чертовой бабушке! Будем считать, что хочется и полезно. Совместим, так сказать, полезное с приятным… Так звонить или не звонить — вот в чем теперь вопрос?

От размышлений ее отвлек телефонный звонок.

— Если опять Григорьев — убью на фиг, — пообещала она собакам, снимая трубку. — Слушаю.

— Еще раз здравствуйте, Екатерина Юрьевна, — раздался в трубке насмешливый голос Смолякова. — Вы уже убедились в моем алиби?

— Как вы… Откуда вы узнали мой телефон? — опешила от неожиданности Беликова.

— Были бы настойчивость и желание, — рассмеялся писатель, — а то и другое у меня есть… Я нашел в справочнике телефон третьего отдела — ведь именно так правильно именуется ваше место работы? — поговорил с приятным молодым человеком по фамилии Григорьев…

— Я его точно убью! — пообещала Беликова. — Я не против того, что вы позвонили мне, но с его стороны давать телефон незнакомым людям — свинство…

— Не совсем незнакомым, — поправил ее Смоля-ков, — к счастью, он тоже оказался моим поклонником. К тому же — надо отдать ему должное — предварительно взял у меня данные, пробил их по своим каналам, затем перезвонил мне и уже только после этого сообщил ваш номер. Я пошел на должностное преступление: наврал ему, что хочу использовать вас в качестве прототипа одной из героинь в своем романе. Стыдно, но очень хотелось вам позвонить… Вот и соврал…

— А зачем? — растерялась Беликова. — В смысле, зачем хотели позвонить?

— Не знаю, — признался он, — почему-то вы у меня из головы не выходили после нашего расставания. Уж больно все это забавно… Я понял, что, пока с вами еще раз не пообщаюсь, так в голове это крутить и буду. Вот, звоню… Вы чем сейчас заняты?

— Сижу… О маньяках думаю…

— Увлекательное занятие, — оценил Смоляков, — на чай пригласите?

— Владимир Иванович! — опешила от такого напора Беликова. — Мы с вами в том возрасте, когда уже…

— Когда уже за предложением попить чай стоит именно этот смысл, — с притворной грустью закончил за нее писатель, — или вы все еще подозреваете меня в убийствах и опасаетесь за свою жизнь?

— Да я, слава богу, не писательница и уж тем более не… кхм… Нет, в душе-то я еще та мадам, но… Одним словом — не опасаюсь. Просто как-то все это неожиданно. Да и не прибрано у меня…

— Нашли чем напугать старого холостяка, — усмехнулся Смоляков, — видели бы вы мою берлогу! Ну уж, если вы так щепетильны, то давайте встретимся в кафе. Я ведь действительно хотел узнать у вас подробности вашей работы. Уж больно она у вас специфичная… ну не по улице же нам ходить, право слово!

— Ладно, — со вздохом покорилась судьбе Беликова, — черт с вами, приезжайте. Только никакого спиртного и сладкого — я на диете.

— Диктуйте адрес. — По его голосу Беликова поняла, что он и не сомневался в ином исходе.