Петька Дёров

— Так, значит, — не знаешь, кому служить? — прошипел он. — Я тебе скажу, — кому, скотина! Служить будешь нам и только нам. Помни! Другой дороги тебе нет. А если… — и вдруг Гиллер улыбнулся, и это было страшнее всего, — если… Тогда я сам, слышишь, своими руками свяжу тебя и отвезу в лес, туда, где могут быть партизаны. Отвезу и оставлю. Понял?

И, брезгливо оттолкнув от себя старосту, Гиллер стряхнул с мундира паутину, наскоро пригладил волосы и, резко хлопнув дверью, вышел из дома, оставив старосту почти присевшим на пол от ужаса.

— В-ваше… в-ваше благородие… — лепетал еще машинально Прокопыч. И только когда он окончательно убедился, что страшный немец ушел и не может услышать, вдруг выпрямился.

— Будь же ты проклят, анафемская душа! — с неожиданной злостью промолвил он. — И смерть такую гадину не берет. Скольких побили, а этот жив остался!

* * *

С остатками разбитого карательного отряда Гиллер добрался до Славковского района, где, как гроза, появился перед комендантом гарнизона, подполковником фон Гюнтером.

— Что вы здесь делаете, чем занимаетесь!?. — гремел Гиллер на подполковника. — У вас под носом убивают солдат Великой Германии, а вам лень шевельнуться. Ваш толстый зад слишком плотно прирос к мягкому креслу, господин подполковник. Знайте, что главное командование не погладит вас по головке.

Подполковник, сперва возражавший Гиллеру, с изумлением смотрел на майора. Потом стал оправдываться перед разбушевавшимся гестаповцем, заместителем бригаденфюрера отдела по борьбе с партизанами.

— Вот что, подполковник, — сказал, наконец, несколько успокоившись, Гиллер. — Сколько у вас войска?

И, подойдя к висевшей на стене топографической карте, он резко заговорил:

— Сейчас, — и притом немедленно, — надо устроить облаву. Ваш гарнизон и гарнизон карамышевский, а также карательный отряд, стоящий в деревне Быстрецово, эстонский карательный отряд и русские полицаи должны обложить и запереть этих бандитов, пока они не успели далеко уйти. Уничтожить всех, до единого. Немедленно вышлите отряд к Захворову. Потом другой вот сюда, ближе к лесу, к деревне Замошье.

Подполковник фон Гюнтер, не на шутку струхнув, уже отдавал приказания по телефону.

— И еще попрошу вас, — официальным тоном продолжал Гиллер, — дать мне человек тридцать для сопровождения меня в Карамышевский район, откуда я буду руководить операцией.

И, поводив пальцем по карте, продолжал, как будто рассуждая про себя:

— Эта банда должна уходить из Славковского района именно на Карамышевский. Вперед они не пойдут, — там стоит наш полк. Оставаться на месте после сегодняшнего ночного налета не будут. Как видно, командир у них далеко не дурак. Разведка у них действует во сто раз лучше нашей, хотя мы не жалеем средств на подкуп и, казалось бы, имеем в деревнях своих людей. У партизан почти каждый колхозник, даже дети — разведчики. Да… у них путь один — прорваться на Карамышевский район. Но, так как эти банды передвигаются в большинстве случаев лишь ночью, мы успеем расставить засады приблизительно в тех местах, где, по нашему расчету, должны пройти они. Итак, действуйте, подполковник!

* * *

Ранним утром, когда отряд собрался в условном месте, когда были перевязаны раненые, похоронен умерший от раны татарин Мухамедов и зарыта часть оружия, которое не могли забрать с собою, все командиры собрались к шалашу Чернова.

Разложив на широком пне карту, Чернов и командир отряда Михаил Васильевич Николаев что-то серьезно обсуждали. Увидев подошедших, Чернов поднялся.

— Товарищи, — обратился он к ним. — Вижу, — все вы сегодня в хорошем настроении. Основания есть, — вчерашняя наша операция прошла очень удачно. Но теперь давайте подумаем сообща — что делать дальше. Фрицы не настолько уж слабы и трусливы, чтобы не понять, в каком положении мы находимся. И я уверен, что они приблизительно понимают, что наиболее выгодный для нас путь — уходить на Карамышевский район. И так как они знают также, что движемся мы главным образом ночью, то они, по всей вероятности, постараются обложить нас сегодня к вечеру. Поэтому предлагается такой план — немедля сняться с места, сейчас, днем. Идти осторожно, кустарниками и лесными дорогами. Коней у нас немного — всего три, но, если понадобится, мы можем их оставить. Возьмем обязательно только тачанку с установленным на ней «максимом».

— Не будет ли она нам мешать? — спросил командир взвода Назаров.

— Ну уж, Коля, бросить всегда успеем, — ответил Белов. — Больно штука хорошая. Видал, как вчера чесали из нее немчуру?

— Значит, оставляем, — заключил Чернов, — А как план в целом? Принимаем?

— Принимаем. Идем, — дружно ответили командиры.

— Тогда еще одно предложение, — движением руки остановил их комиссар. — Разбить отряд на две колонны для скорейшего передвижения и более удобного маневрирования