Петька из вдовьего дома

— Раздетая-то, чай, лучше? — Она горделиво подбоченилась.

— Лучше! — чистосердечно признался Петька и покраснел.

Девушка довольно хмыкнула.

— А ты приходи опять купаться! — еще более смутившись, предложил Петька.

— Зачем? — она лукаво взглянула на мальчишку.

— Ты — как Венера! — только и нашелся что ответить Петька.

— Это какая?

— Была такая… богиня красоты… у греков…

— Глупый ты! — улыбнулась девушка.

— Нет. Я не глупый. Я в школе похвальный лист получил, — похвастался Петька и вдруг предложил с готовностью: — Хочешь, я тебе всех раков отдам?

— Какой ты смешной! — рассмеялась девушка и, даже не кивнув на прощанье, ушла.

А Петька все смотрел и смотрел ей вслед, пока она не скрылась за поворотом. Он любил синь летнего неба, яркое солнце, простор и тишину полей, любил весенние закаты, сказочный свет луны и ночные звезды… Но теперь он решил, что красивая девушка прекраснее всего на свете.

С ее уходом на реке почему-то стало скучно, и Петька, собрав снасти, поплелся домой, завидуя древним грекам, у которых были такие красивые богини.

ГЛАВА XX

которая выясняет отношения Петьки к солдатам и к выпоротому солдатами генералу

Много времени Петька проводил около военных лагерей, наблюдая муштру солдат. Здесь он впервые увидел, как офицеры и в особенности унтер-офицеры «чистят зубы» солдатам.

Вот идут строевые учения по ротам в девятом полку. Долговязому офицеру чем-то не понравились три молодых солдата, и он то и дело тычет им кулаком в лицо. Наконец приказывает пузатому унтер-офицеру учить их отдельно. Тот уж и вовсе не церемонится — бьет несчастных почем зря.

Через полчаса двое солдат проделывают все ружейные приемы безукоризненно, и унтер-офицер приказывает им вернуться в строй.

Но от самого маленького тщедушного солдатика, как он ни старается, толку добиться не удается. И унтер свирепеет. После каждой неудачи солдатика он грубо ругает его, бьет с размаху тяжелым кулаком. При каждом ударе тот роняет винтовку, плашмя падает на землю. Не в силах сразу подняться, солдатик лежит некоторое время, потом, дрожа, как в лихорадке, медленно, неуклюже поднимается. Лицо его опухло от ударов и слез.

Петька смотрит и не может оторваться от этого страшного зрелища. Бессильная злоба клокочет в нем. Непонятно все: почему солдатик терпит издевательства, почему целая рота здоровенных мужиков не заступится за него?

И Петька решает про себя, что если он когда-нибудь станет солдатом, то поднимет на штык первого же офицера, который осмелится его ударить.

Как-то у Петьки были деревянные солдатики, прикрепленные к планкам. Передвигая планки, можно было легко заставить солдатиков «маршировать», «строиться в ряды». Теперь Петьке кажется, что и эти солдаты, марширующие сейчас по полю, тоже деревянные.

Петька много видел картинок, на которых генералы идут в атаку впереди солдат. О войне Петька думал, как о справедливой защите отечества от коварных врагов и их насилия. Но теперь он увидел, что подготовка к войне — тоже насилие. И впервые мальчишке пришла в голову мысль, что если солдат обучают войне насильно, то силой их можно послать и воевать.

Восхищение Петьки перед войной разом остыло. Петька убедился, что командиры — вовсе не отцы солдатам, как говорится в стихах и рассказах. С болью видел он, как солдаты трепещут перед всяким начальством. И Петька задумался: «Кто же устраивает войны? Ведь не эти же жалкие люди, что маршируют сейчас под команду крикливого офицера? Войну объявляют цари, значит, им она и нужна, чтобы земли чужие завоевывать!»

Петька вспомнил царицу Екатерину II с пышными локонами, с великолепной короной на голове. Раньше казалась она ему красивой, теперь же он с неприязнью подумал о ней: «Вишь вырядилась, а солдатиков лупят всякие унтера!» Вспомнил Петька, что и дядя Яков относится к царям неуважительно: Николая I называет «Николкой», а царствующего Александра III — «Сашкой», вспомнил, и очень это ему понравилось.

Патриотизму Петьки был нанесен непоправимый удар.

Особенно удивила Петьку маленькая потрепанная книжечка, которую однажды подарил ему седой солдат, с оглядкой вытащив ее из-за голенища сапога:

— На-ка вот, малец, дома почитай! А тут, на плацу, чего глазеть?..

Солдат прижал к себе Петьку и шершавой ладонью добродушно потрепал его вихор, как это делал когда-то отец.

Придя домой, Петька прочел книжку одним духом, не отрываясь. В ней рассказывалось о четырех днях войны[73] — самых страшных днях, которые раненый солдат Иванов провел в лесу около трупа убитого им врага, ожидая своей смерти.