Петля

– Не горюй, Митя-ня, ведь всё еще можно исправить… – вкрадчиво мяукнули откуда-то сверху.

Вздрогнув, он задрал голову, пытаясь увидеть источник звука. Рассмотреть силуэт на фоне темного неба получилось не сразу. Ну да, снова она. Вернулась дразнить.

– А вдруг ничего исправить нельзя? – подумал он вслух. Еще от жопы не хватало советов. Ладно бы еще голова…

– А если нельзя, то смысл горевать, Митя-ня?

– Слушай, ты вообще кто по жизни? – нахраписто спросил он, решив сменить тактику.

– Для тебя-ня важней понять, кто есть ты. Ключ к постижению-ня всегда в нашем прошлом. Оглянись и смотри.

– Но его уже нет. Лучше думать о будущем, – возразил Митя, как полагал, рационально и точно. Кот не может быть умнее его.

– Смешно-ня. Как будто число «двенадцать» заявило, что «одиннадцать» секунду назад умерло. Прошлое-ня – всегда другой мир. Иная конфигурация вселенной, альтернативное «сейчас». Время не состоит из мгновений. Его просто нет, раз они присутствуют все! – торжественно объявили ему.

Митя поскреб подбородок, раздумывая, не отправить ли кота назад к Шляпнику. Тот от него явно пытался избавиться. Понятно почему таких сажают возле дуба на цепь.

– Вселенная-ня всегда статична. Это своего рода бесконечный альбом миров-фотоснимков, – продолжал вещать кот. – Они не взаимодействуют друг с другом, а существуют одновременно и являются вещами в себе. Сознание как бы скользит мимо них, и получается «фильм». Ты-ня должен отмотать эту пленку назад…

Мальчик открыл было рот, чтобы спросить, когда и кому успел задолжать, но жопа исчезла. Слиняла в «бесконечный альбом», где ей самое место. Вероятно, кота послали свести Митю с ума. Верусю тогда отобрать будет проще. Он ей быстро запудрит мозги.

На всякий случай мальчик постоял еще несколько минут в надежде, что жопа вернется и заговорит нормальным и человеческим языком. Высокие материи пока ускользали от еще юного разума. Но кот, вероятно, готовил другую тираду и возвращаться к нему не спешил.

Рассудив, что ждать бесполезно, Митя взял судьбу в свои руки. Они все еще без кинжала, значит, надо спешить. Лавка, где его присмотрел, скоро закроется. Ну а потом башмачки.

И мальчик побежал со всех ног. Распугивая собак, кошек, прохожих и тяжелых, надсадно гудящих жуков. Отбросив ненужные мысли о котах Чешингера, коллапсе волновой функции и двойственном сущем, оставил одну – о стервозной Верусе. Усмирит ее гнев теперь только подарок.

Зажатый высокими особняками домик казался игрушечным. Розовым туфом аккуратно выложен первый этаж, второй деревянный и недавно покрашен. Вывеску подсвечивали винтажные фонари, кусты у входа аккуратно подстрижены, а стальные перила начищены до зеркального блеска.

Долговязый и нескладный слуга уже закрывал массивные ставни. Стены любили разрисовывать дети, поэтому на Митю смотрел с недоверием. Откуда у заморыша деньги? Почти каждый день приходил.

– Опять поглазеть? – на звук шагов вышел хозяин, оглаживая кудрявую пышную бороду.

– Куплю, если понравится, – с достоинством ответил Митя, как только восстановил дыхание. Он как-никак потребитель, и у него есть права.

– Ну пошли, покупатель! – подобрел торговец, хлопнув в ладоши. Продать под закрытие – это к удаче. Хороший задел на следующий день.

За порогом Митя восхищенно замер. Здесь его сердце всегда билось сильнее и чаще – сокровища были повсюду. Колющие, рубящие, режущие и даже кромсающие – на стенах развешаны идеальные орудия для потрошения плоти. Палицы, булавы и шестоперы! Молоты, цепы и моргенштерны! Кинжалы, стилеты, зачарованные магией пурбы, а какие мечи! Фламберг, цвайхендер и клеймор! А еще сабли, катаны, рапиры! Ассортимент просто шикарен. Еще больше, как говорят, в закромах.

Мальчик мог бы бесконечно рассматривать витрины с холодным оружием, обсуждать состав стали, баланс и метод заточки, но под ироничным взглядом торговца терялся и тотчас уходил. Сегодня пришел наконец-то с деньгами, что дало бонусы совершенно иного социального статуса. С ними больше не мальчик, а муж!

Под одобрительным взглядом торговца Митя уверенно прошел к нужной витрине, стараясь не отвлекаться на стены. Блеск и великолепие острозаточенной стали слепили глаза.

Но что это? Над облюбованным, бережно выношенным в мечтах и мыслях, кинжалом другая цена!

В груди похолодело, в горле встал ком, из глаз едва не брызнули слезы. А вдруг перепутал? Целых сорок монет серебром! Было ведь тридцать только вчера!

Митя внимательно посмотрел на витрину, закрыл глаза и вновь осмотрел. Обоюдоострый с двойным прогибом. Тот самый. Ошибки здесь нет!

– Мммм… – промычал он, показывая пальцем на вожделенный кинжал. От возмущения мозг не смог уложить волны эмоций в членораздельную речь.

– Сами в шоке, – охотно согласился торговец, щуря черные, как маслины, глаза. – Ничего не поделать. Большой парад уже завтра, а перед ним всегда так.

– А после него? – пискнул мальчик с надеждой. Голос, как обычно бывает, в самое неподходящее время дал петуха. Сейчас надо излучать уверенность и силу. Только где бы их взять?