Петля 19

— Чего надо? — из-за стекла на меня встревожено таращился машинист электропоезда Питерской подземки. Он сидел в кресле полуразвалившись, витая в своих мыслях. Чем ещё заняться машинисту? До обеда ждать обеда, после обеда вялая борьба со сном и ожидание конца смены. Время тянется всё медленнее, медленнее — в геометрической прогрессии относительно точки освобождения. Монотонная работа, конвейер, одним словом. Люди в метро героические и я один из них.

Но у меня несколько иначе. Сначала конечно тоже было скучно, развлечений никаких. Да и какие развлечения — работа серьёзная. Ты в ответе за всех, кого тащит в себе твоя голубая гусеница по своим подземным норам. А дрова, ой нет, бараны, ой опять не то, как же их? Ах да, пассажиры забивают вагоны довольно плотно, а их количество достигает целой тысячи, извиняюсь голов на один состав. На некоторых линиях количество голов достигает 1200.

На моей линии полная автоматика — поезд сам разгоняется, сам тормозит, сам двери открывает. Зачем машинист? Чтобы всё работало, конечно же. Хотя в Европе подавно сотни поездов без оперативного человеческого контроля бегают. И мы к тому придём, а пока, я читаю книги, развалившись в кресле машиниста. Вперёд смотреть необязательно — там нет ничего интересного. За несколько лет постоянного движения туда-сюда успеваешь изучить всё внутреннее убранство «трубы», так ласково называют тоннель, а также каждый поворот или уклон.

Совсем забыл, мне ещё один раз надо на кнопку нажать после комментария: «Осторожно двери закрываются». Таким образом можно реализовать чувство превосходства над стальной машиной: «А не нажму, двери не закроются, и ты колымага никуда не поедешь». Машинист самый ленивый высокооплачиваемый субъект. Существуют и исключения в нашей среде, но я считал это патологией тех, кому кроме работы заняться нечем.

— Вы одной ногой в тюйме, — картавил, пытаясь запугать кадетов, заместитель начальника метрополитена, когда в торжественной обстановке нашему выпуску вручались «права управления».

— Через три-четыре года у вас вместо легких будет маленький, металлический каркасик, — вторил ему бывший начальник метрополитена. Вся таблица Менделеева в подземном воздухе как-никак.

— Машинисты на пенсии обычно больше пяти лет не живут, — радовал своих подопечных заместитель начальника депо.

Почти всё так и я в этом лично и очень скоро убедился. После рабочей смены из носа можно высморкать достаточно чёрных соплей, чтобы уразуметь правоту жизнеутверждающих напутствий. В моём выпуске также «повезло» некоторым испытать чувство, когда ты понимаешь, что сейчас переедешь человека. Состав мгновенно остановить невозможно, посему ты вынужден просто смотреть и чувствовать перемалываемое твоей машиной тело.

Но хватит о грустном.

— Маугли, дверь открой, — я улыбнулся.

Мой тезка Алексей поднялся с кресла и открыл дверь в кабину голубого экспресса. Устроившись на боковой сидушке, которых в кабине машиниста аж две, я некоторое время молча сидел и смотрел на пульт.

— Чего залип?

Кстати, «залип» — выражение чисто электротехническое и подразумевает залипший контакт на реле и т. п.

— Да так, не важно, устал просто.

Гусеница закрыла боковые пазухи и плавно устремилась в трубу.

Это была не моя линия — просто не захотел ехать в общем салоне. В то время негласный кодекс машиниста ещё позволял ломиться в кабину везде, где есть рельсы, и под землёй, и на земле. Да и знал я уже многих лично.

— Ты Мишку Томилина помнишь? — спросил Маугли.

— Маленький такой — ещё газовый пистолет под американский кольт носил?

— Да-да. Он.

— Помню конечно, он комплексовал всё время из-за роста, но блин с пистолетом 45 калибра в руке веселил просто всех. Непонятно Мишка с пистолетом или пистолет с большим прикладом. Его Маузером и прозвали потом.

— Так вот, слушай.

Здесь, дорогой читатель, небольшое отступление. Сейчас по подземке бегает много типов вагонов. Тогда их было два: синенькие с белой полосой и двухцветные (старые). Так вот у старых вагонов существует одна особенность — в каждом вагоне расположена кабина машиниста. И соответственно, если в каждом вагоне есть проход посередине, чтобы из вагона в вагон переходить, то на старых вагонах дверь находилась посередине кабины и смотрела по ходу поезда вперед.

Откроем её. Прямо под ней находится автосцепное устройство или автосцепка. Вагоны соединяются друг с другом при помощи автосцепки, и она торчит вперед, как известный всем нам орган. Потерпите немного, сейчас всё начнётся.

Я приготовился слушать. Туфту всякую машинисты редко гонят — все истории подлинные.